Бессонница

Мое сердце подкатило к горлу. Я повернул ручку и, шагнув внутрь, захлопнул за собой дверь, не оглянувшись на него.

Я пошел прямиком к бару. Тот, кто арендовал усадьбу до меня, оставил здесь хороший запас выпивки.

Мне следовало бросить все это, как только я приехал, но это тоже сыграло на кровном факте мазохизма.

Я оставил его там насмехаться надо мной, испытывать меня. Я начал думать, что пытаюсь наказать сам себя. Это случилось много лет назад, когда я выпивал. Если бы что-то, возможно, и заставило меня сорваться и снова запить - это был бы Йен, и все дерьмо вернулось бы обратно.

Я достал стакан для виски и налил янтарную жидкость из графина. Моя рука тряслась, когда я поднял стакан. Я приложил его к губам. Запах от него был ностальгическим и, в то же время, отвратительным. Это, как при встрече с бывшей: вспоминаются все хорошие моменты, которые вы разделили вместе, но потом уродливые воспоминания быстро просачиваются и все омрачается. Несмотря на это я все еще хотел ее трахнуть. Я просто хотел похоронить себя глубоко в ней, хотел забыться на одну ночь, а на следующий день пообещать себе снова отступить ее. Содержимое стакана было похоже на ту женщину. Она поможет мне забыться, поможет уснуть. Но я понимал, что завтра не смогу отпустить ее. Она будет трахаться со мной каждую ночь, петь мне Песни Сирен. Заманит меня в свое злобное сексуальное тепло, пока я не смогу вздохнуть без мысли о ней.  Эта крохотная порция виски станет моей погибелью. Я находился не в том месте, где хотел бы потерять хоть унцию своего самообладания, которое вернул в свою жизнь.

Я бросил стакан через всю комнату, наблюдая, как он разбивается о стену. Мне нужно убраться из этого города, но я не могу оставить маму наедине со своим неуравновешенным братом, в то время как она раздавлена горем. Смерть моего отца подкосила ее.

Мне нужно было найти способ, чтобы снова забыться. Мне нужно спать по ночам. Дерьмо… Мне нужно трахнуться.

Я схватил свой телефон со стойки бара и послал сообщение Габби.

«Сколько времени тебе потребуется, чтобы добраться сюда?»

«Я думала, что ты двинулся дальше.»

«Сколько?»

Все остальное дерьмо меня не интересовало. Мне требовались физическое истощение и дурманящий оргазм, чтобы убежать от всего этого.

«Я не приеду.»

Не приедет? Неужели она устраивает истерику, потому что я ни разу не связался с ней за последние две недели?

«Серьезно?»

«Надоело быть использованной.»

Что, черт возьми? Использованной? Я был честен с этой женщиной, а она обвинила меня в том, что я ее использовал. Очевидно, это было моей ошибкой. Она думала, что у нее волшебная киска, которая приручила меня. У меня не хватит терпения, чтобы попытаться убедить Габби приехать. Я и так трачу слишком много времени, пытаясь склонить Эйвери, некоторым образом.

«Прощай, Габриэлла.»

Несколько минут спустя:

«В самом деле? И это все?»

Что, черт возьми, она хотела? Неужели она ожидала, что я буду бегать за ней? Поскольку до нее не совсем дошло, что я хотел просто потрахаться, мне захотелось быть предельно ясным и дать ей понять, что между нами все кончено.

«Иди на хер, Габби.»

«Трахни себя, КСАНДЕР.»

«Ты уже это сделала. Несколькими способами. Еще раз спасибо тебе за это ;-)»

Телефон молчал. Я подумал, что до нее наконец-то дошел смысл сообщения и она заткнулась, но через пять минут пришло ее последнее сообщение.

«Прощай, Ксандер.»

Я стер переписку и ее контакт, прежде чем положить свой телефон на стойку.

Три часа спустя я чувствовал себя как из "Неспящих в Сиэтле", но далеко не как в кино.

Я взял телефон и прокрутил контакты с целью найти номер Эйвери, который перенес с ее визитки, и отправил ей сообщение.

«Беспокойный. Нуждаюсь в терапии.»

Я вылез из постели и вышел во внутренний дворик, который примыкал к спальне. Погода была тихой, и я наслаждался уединением. Я так много лет прятался за работой, что и не понял, как меня все утомило. В Калифорнии, когда я выходил на балкон своей квартиры, я видел освещенный город, множество машин на дорогах, толпы людей и смог. Здесь же дом стоял на пяти акрах земли. Он находился позади парка, в котором росло огромное количество деревьев, а также имелось озеро, до которого недалеко было идти. Здесь тишина выражалась в легком покачивании деревьев, криках сов или щебетании птиц ранним утром. Не то, чтобы у нас в городе не было деревьев и птиц, но городские звуки были белым шумом, скрывающим песню природы.