Бессонница (СИ)

Я поймал плащ и снова сложил его.

– Вот теперь наш разговор направляется в нужное русло. Так зачем же ты приехала, Дана? Повидать меня? Ты соскучилась?

Она недоуменно помотала головой.

– Поверить не могу, что это говоришь ты, Винсент. Ты хоть понимаешь, комуты это говоришь?

– Отвечай, Дана. Я уже сказал, что не буду играть с тобой в эти игры. Ты меня не ударишь и не убьешь, спать нам не нужно, я не голоден, так что мы можем сидеть тут так долго, как вздумается.

– Ты жесток со мной, Винсент. Я не заслужила такого отношения.

– Я тоже думал, что я его не заслужил. И уж точно не мог подумать, что оно достанется мне именно от тебя.

Дана в сердцах топнула ногой.

– Ты мной манипулируешь! – крикнула она со слезами в голосе. – Зачем?! Ты ведь знаешь, что если бы я могла, то я рассказала бы тебе все!

Я встал и бросил плащ в кресло. Теперь мы стояли совсем рядом, как тогда, в аптеке, с одним-единственным отличием: за дверью не топтался напуганный происходящим Эдуард. Дана подняла голову и посмотрела мне в глаза. Что-то неуловимо изменилось в ее лице, которое я, несмотря на годы разлуки, помнил до мельчайшей черточки. Она была другой, совсем чужой. Впрочем, так оно и должно было быть: она мне не принадлежала. Она больше никому не принадлежала, только самой себе и Великой Тьме, которая должна была решить, когда настанет ее черед уйти. Но разве я отказывался от своей клятвы? И разве Дана не добровольно, а под чьим-то давлением или в результате чьих-то угроз сняла с себя все обязательства перед Орденом, включая клятву хранить неприкосновенность?

– Я не могурассказать, Винсент, – сказала Дана тихо, почти шепотом. – Можешь считать, что сама Великая Тьма запечатала мне уста. Я не имею права выдавать тайны Великих.

–  Когоиз Великих?

Она покачала головой.

– Я оказала большую услугу Ордену, согласившись на это, и я до сих пор свободна, но это еще не значит, что меня не могут развоплотить. Ты в курсе, как это важно порой – держать язык за зубами.

Я сделал шаг в сторону, но Дана взяла меня за руку.

– Пожалуйста, Винсент, не уходи. Ты не можешь уйти, ты пришел сюда не для этого!

– Интересно, и для чего же?

Она снова подняла на меня глаза. Еще до того, как мы поклялись друг другу в любви и верности, наши друзья часто шутили и говорили, что стоит только мне войти в комнату – и взгляд Даны из холодного вампирского тут же превращается в теплый и человеческий. Наверное, они и сами не подозревали, сколько истины было в этих шутках.

– Для того чтобы побыть со мной, – ответила она, наконец. – Но я не буду настаивать – такое поведение тебя не красит, да и с точки зрения закона оно сомнительно…

– Кто запретит мне, если я сам – закон?

На губах Даны промелькнула улыбка. На этот раз, не чужая и холодная, а знакомая мне улыбка – такая, которую я видел тысячи раз.

– Ты не изменился, Винсент, – сказала она. – Крови вакханки, как я уже говорила, у меня нет. Взамен могу предложить свою.