Бессонный патруль (Сборник)

Когда он волновался, то начинал путать русские слова с украинскими.

- Что случилось?

- Да як тоби сказать. - неуверенно заговорил он. - Знаешь моего нового учетчика? Ну, черный такой, як голеняще? Мабудь з недилю, як посилився у Матрены?

- Ну, ну, - поторапливал участковый.

- А ты не нукай, - сердито огрызнулся Коваленко. - тут таке дило, що зразу и не того... Вот як ты думаешь, украинець должен понимать родной язык?

- Пожалуй.

- Должен! А Середа не понимает. А еще з Украины.

Я ему на чистой рядной мови - а вин, як та теля, тильки глазами хлопает. Мабудь, десятка два слов-то знает.

Жакупоз недоуменно развел руками.

- Не украинец он! - заключил бригадир. - Да кабы только это. Ты сегодня телевизор смотрел? Нет? Жаль. А то бы сам побачил Середу. Да-да! Показали фотокарточку - ну, вылитый мои учетчик. Тильки фамилия не та.

- Ну и загнул же ты, Гнат Степаныч, - недоверчиво засмеялся участковый. - Может, заложил с устатку?

- Я? Нюхни, - широко раскрыл рот Коваленко. - Да ты не дослухав. Сказали, що разыскивается опасный преступник. А у меня глаз наметанный. Всю войну в разведчиках был. Точно: показали Середу.

- Ты твердо уверен - уже всерьез спросил Жакупов.

- Не сомневайся. Коваленко не подведет.

Участковый взялся за телефон.

... Слепящий луч солнца, прорвавшись сквозь холмы кучевых облаков, ударил в лицо спящему. Середа потянулся и сел ка постели. За стеной, в другой половине хаты, завозилась хозяйка, в хлевах мычали невыдоенные коровы. Машинально взглянув в окно, Середа увидел Коваленко. "Раненько что-то поднялся бригадир", - отметил Середа.

Умывшись, он нарезал хлеба, сала, поставил на примус чайник. Усаживаясь за стол, опять увидел бригадира. "Сегодня же воскресенье. Чего ему делать на улице? Не народ же coбиpaть на работу?" Позавтракав, Середа отметил, что Коваленко теперь уселся на лавочку у дома наискосок, лузгает семечки и время от времени поглядывает на его окно.

Сердце тревожно забилось. Неспроста он болтается здесь.

Попробуем проверить. Открыв дверь, Середа тут же отпрянул: в переулке мелькнула фуражка участкового. "Все, обложили! И так быстро. Не уйти... Нет, не все! Мы еще посмотрим", - метался по комнате Середа, запихивая в карманы деньги, аккредетивы, документы...

Через полчаса прибыл Гогоберидзе. Он перелез через забор и рванул дверь. Середы в комнате не было.

- Не может быть, - не поверил участковый. - Мы же глаз не сводили...

Не слушая, старший лейтенант присмотрелся к следам.

"Не иначе, как этот Середа выполз во двор, вдоль забора прокрался на огороды, а дальше - проселок". Больше бежать некуда. Он или не он - раз сбежал, значит, птичка еще та".

Не теряя ни секунды, Гогоберидзе побежал к мотоциклу.

Рванул с места, услышал крик участкового: - Я с вами!

- Не нужно! - крикнул старший лейтенант, выжимая газ до отказа. Легкая машина, как норовистый конь, прыгала на ухабах, порою отрываясь от земли. Вскоре он стал нагонять крытый брезентом грузовик.

Обогнав его, Гогоберидзе резко затормозил, преградив путь. Машина тут же стала. Держа пистолет наготове, Шалва заглянул в кабину, затем резко откинул брезент. В кузове перекатывались пустые бочки. Не теряя времени на разговоры, Шалва стремительно понесся обратно, оставив в недоумении шофера.

"Спрыгнул, гад, где-то в логу, - время от времени оглядывая местность с высоты мотоцикла, думал Шалва и вновь садился за руль. - Хитрая бестия: не спросясь, на ходу забрался в кузов".

Проехав километра три, старший лейтенант наконец заметил метрах в пятистах чуть видную за редкими кустами фигуру. Пригнувшись, человек бежал к железнодорожному разъезду, где стоял товарный состав. Зеленый глаз светофора встревожил Шалву. "Не успею, уйдет, - вихрилась мысль между тем, как волнистая степь стремительно летела навстречу. До беглеца осталось не больше полусотни шагов, когда мотоцикл ввалился в промоину. Вылетев из седла, не обращая внимания на боль в разбитой ноге, Шалва понесся за беглецом. До поезда оставалось совсем немного.

- Стон! Стрелять буду! - крикнул старшин лейтепанг.

Не оглядываясь, тот продолжал бежать. "Живым! Живым надо взять", твердил себе Гогоберидзе, выстрелив вверх.

- Стой! - крикнул еще раз Шалва, настигая Середу у самой насыпи. Тот молниеносно обернулся, выбросив руку вперед. Грохнул выстрел. Жгучая боль пронзила грудь Шалвы.

- Не уйдешь, - почти беззвучно прошептал Шалва и в падении опустил рукоять пистолега на голову беглеца. Второго выстрела он уже не слышал...

Дня через два, открыв глаза, Шалва увидел у своей постели Темирбая. Радость загорелась в его глазах. Затем взгляд стал напряженным, беспокойным. Шалва силился что-то спросить-и не мог. Губы его едва заметно зашевеппись. Наклонившись, Темнрбай разобрал: "Он?"

- Он!

* * *

Разговор с Аристарховым был долгим и трудным. Именно разговор, а не допрос.

- Садитесь, - указал капитан па стул. - И давайте поговорим. Записывать я ничего не буду, магнитофона тоже нет. Можете убедиться сами.