Бессознательное: мифы и реальность

"Корова называется "корова", потому что у неё рога, "теленок" — потому что у него рога ещё маленькие, "лошадь" — потому что у неё нет рогов, "собака" — потому что у неё нет рогов и она маленькая, "автомобиль" — потому что он совсем не животное" (Выготский, 2008).

В мышлении ребёнка название предмета намертво прикреплено к самому предмету. Если спросить у него, можно ли переименовать предмет, дать ему другое название, он отвечает категорическое "нет", потому что название — это одно из собственных и неотъемлемых свойств явления, как и его внешний вид, запах, вес и т. д. В понимании ребёнка, корову никак нельзя назвать чернилами, а чернила — коровой. Всё потому, что чернилами пишут, а корова даёт молоко. Ребёнок ещё не понимает всей условности названия и его обособленности от самого предмета. И всё это удивительным образом совпадает с теми ответами, которые даёт правое полушарие при сходных же вопросах. Ещё в 60-е советские исследователи (В. Л. Деглин и Л. Я. Балонов) показали, что при блокировании (с помощью односторонней электросудорожной терапии) правого полушария левое превосходным образом отвечало на все задаваемые вопросы, логика, как и следовало ожидать, присутствовала в рассуждениях. Но когда блокировали левое полушарие, и отвечать могло только правое, ответы его оказывались очень интересными…

Правое полушарие спрашивают" Почему солнце называется солнцем?" И получают ответ "Потому, что оно светит" или "Потому, что оно яркое".

Правое полушарие спрашивают "Почему хлеб называется хлебом?" И получают ответ "Потому, что он вкусный" или "Потому, что он мягкий"…

Ответы что-то напоминают, верно?

Когда у правого полушария спрашивали, можно ли давать предметам другие названия, оно непременно давало отрицательный ответ. Предмет нельзя назвать никак иначе, кроме как таким образом, как он уже называется. В то время как при нормально функционирующем левом полушарии пациенты утверждали, что названия предметов — чистая условность, и их можно менять, как угодно (Черниговская, 2001).

Таким образом, и в понимании правым полушарием явлений окружающей действительности (в том числе и отношение к названиям предметов) мы вновь наблюдаем исключительно "детское" объяснение сути вещей. "Детское" отношение в осмыслении действительности. "Детское", потому что оставшееся на уровне допонятийного мышления.

Разумеется, факт значительного присутствия инфантильных особенностей в работе бессознательного отмечал ещё сам Фрейд, наиболее явно это проявляется при остроумии. Изучая принцип формирования острот, Фрейд подмечал, что "мышление на мгновенье переносится на детскую ступень". В связи с этим он прямо говорил: "Инфантильное — источник бессознательного […] Особая бессознательная обработка — не что иное, как инфантильный тип мыслительной деятельности" (Фрейд, 2008b. С. 201).

Концепция "ребёнка внутри нас" может послужить хорошим подспорьем в развитии многих тезисов научной психологии: особенно когда речь идёт о тех моментах психики и поведения человека, которые современной наукой считаются врождёнными, но в действительности же могут быть объяснены исключительно как результат специфических условий первичных стадий онтогенеза, которые человек просто неспособен помнить. К примеру, в трудах Юнга мы находим утверждение, согласно которому, по крайней мере, некоторые структуры бессознательного не формируются в ходе онтогенеза, а наследуются генетически из поколения в поколение (Юнг, 1991). Но, во-первых, этому до сих пор нет никаких однозначных и вразумительных подтверждений; а во-вторых, это противоречит многому тому, что мы изложили выше: и структуры, и средства бессознательного формируются в ходе опыта, в этом вся суть. Лакан был прав, говоря, что бессознательное устроено, как язык. Но язык усваивается ребёнком прижизненно.

Но давайте задумаемся вот над чем…