Бесспорное правосудие

Филлис Дороти Джеймс Бесспорное правосудие

© P.D. James, 1997

© Перевод. В.И. Бернацкая, 2015

© Издание на русском языке AST Publishers, 2015

Книга первая. Защитник обвиняемого

Глава первая

Убийцы обычно не уведомляют своих жертв о готовящемся против них преступлении. И этой смерти тоже, как бы ни ужаснула она жертву в последний момент, все же не предшествовало мучительное ожидание конца. Когда в среду днем 11 сентября Вениc Олдридж поднялась, чтобы подвергнуть перекрестному допросу главного свидетеля обвинения в деле «Королева против Эша», ей оставалось жить четыре недели, четыре часа и пятьдесят минут. После ее смерти многие, кто ею восхищался, и немногие, кто ее любил, желая внести личную нотку в общий хор из возгласов ужаса и негодования, невнятно бормотали, что Венис, несомненно, понравилось бы, знай она, что ее последнее дело слушалось в Первом суде Олд-Бейли[1], любимом месте, помнящем ее величайшие победы.

И в этом была своя истина.

Первый зал Центрального суда покорил ее с самой первой минуты, когда она пришла туда еще студенткой. Венис всегда старалась контролировать ту часть сознания, которая, как она подозревала, легко оказывается в обольстительных сетях исторических традиций, и все же не могла сопротивляться элегантности этого зала, обитого деревянными панелями, и самой атмосфере, которая ее окрыляла, принося одно из сильнейших наслаждений, которые давала профессия. Размеры и пропорции зала говорили об удивительном чувстве меры; гербы с богатой резьбой над столом председателя и великолепный, изготовленный в семнадцатом веке Меч Правосудия, висящий чуть ниже, выглядели столь же достойно; казался интригующим и контраст между свидетельской трибуной под навесом, выглядевшей как кафедра проповедника, и широкой скамьей для подсудимых напротив судьи. Как все места, идеально приспособленные для нужных целей, где присутствует все необходимое, и нет ничего лишнего, оно пробуждало чувство покоя и даже вызывало иллюзию, что человеческими страстями можно управлять. Однажды, когда, любопытства ради, Венис поднялась на общую галерею и некоторое время сидела там, глядя вниз на пустой зал, ей пришло в голову, что только здесь, где зрители сидят плотно, как сельди в бочке, воздух пропитан ужасом, надеждой и отчаянием.

И вот она снова в любимом зале. Венис не ожидала, что это дело будет слушаться в самом престижном суде Олд-Бейли и вести его будет член Высокого суда, но случилось так, что предыдущий процесс отменился, и расписание судьи и определение места заседания было пересмотрено. Она сочла это хорошим знаком. У нее были и поражения в этом зале, но горечи они не оставили. Да и побед здесь было значительно больше.

Сегодня, как и всегда, Венис не смотрела в сторону судьи, присяжных, свидетелей. Она редко переговаривалась со своим помощником или с юристом Эша, сидящим впереди, и никогда ни на минуту не заставляла себя ждать, когда надо было извлечь из кипы бумаг единственно нужную. Ни один защитник не входил в зал суда подготовленный лучше, чем она. На своего подзащитного Венис тоже редко смотрела, а если и поглядывала, то незаметно, лишь слегка повернув голову к скамье, на которой он сидел. Однако ни на секунду не забывала о его молчаливом присутствии, как не забывали о нем и члены суда. Гарри Эш, которому на момент суда был двадцать один год и три месяца, обвинялся в убийстве родной тетки, миссис Риты О’Киф, найденной с перерезанным горлом. Один точный удар был роковым. Остальные множественные раны на полуобнаженном теле были нанесены словно в приступе безумия. Часто при совершении особенно жестокого убийства обвиняемый кажется окружающим слишком заурядным человеком, неподходящим кандидатом для такого страшного преступления. Но в данном случае во внешности подсудимого не было ничего заурядного. Чтобы воссоздать в памяти черты лица молодого че-ловека, Венис не нужно было лишний раз на него смотреть.