Бесспорной версии нет (сборник)

– Батоно Георгий, может, пройдемся? А то засиделись в кабинете. Дома-то у вас не волнуются?

– Не волнуются, привыкшие. Так что можно совершить капитальную прогулку – по всему городу.

На улице мы скоро поняли, что движемся к ресторану «Вокзальный». У ресторана остановились. За шторами двигались тени, там танцевали.

– Хотите сами поговорить с Жордания? – спросил Парулава.

– Хочу.

Проникнуть внутрь удалось лишь за счет отчаянного напора Парулавы. К счастью, Жордания работал. Впрочем, самого этого факта было мало: в зале гремел оркестр, между столиками танцевали, отыскать в такой суматохе официанта оказалось делом не простым. Но Парулава нашел этого высокого крепкого парня с лихими усиками. Нашлось и место, где можно было спокойно поговорить, – кабинет администратора.

Жордания долго изучал фотографию Гогунавы, вернул со вздохом:

– Он самый. Я следователю уже говорил.

– За столиком он сидел не один?

– Не один, трое их было, это я тоже говорил.

Я положил перед Жордания следующую фотографию – Джомардидзе:

– Посмотрите, а этого узнаете?

– Был и этот.

– Не ошибаетесь?

– Мне ошибаться не положено – разорюсь.

– А вы могли бы описать третьего, который сидел за столиком?

– Третьего, который сидел за столиком… Да черт его знает. У нас зал старый, со столбами, вы же знаете. Он сидел как раз за столбом. Видел я его только сбоку, по-другому в том месте к клиенту не подойдешь. Так что только в общем могу сказать.

– Но в общем все-таки можете?

– Почему же нет, могу. Клиент что надо. Хорошо упакованный: костюм, галстук, рубашка – все фирменное. Лет за сорок. Платил он.

– Вы совсем не разглядели его лицо? – спросил я.

Жордания почесал за ухом:

– Разглядел немного. Нос как нос, волосы обычные, примерно как у вас. Глаз не разглядел, он в дымчатых очках был, да и сбоку не видно.

– А какой комплекции? Рост?

– Выше среднего. И такой – вроде бы не широкий, а мускулистый. Наверное, спортом до сих пор занимается.

– Ушли они вместе?

– Нет, сначала этот ушел… – Жордания показал на фотографию Джомардидзе. – Потом, – кивнул на снимок Гогунавы, – этот. Ну а потом третий меня позвал – руку поднял. Я подошел, он рассчитался.

– И опять лица его не видели?

– У нас тут самая запарка началась. Не до этого было. Я деньги пересчитал – и бегом на кухню.

– Случайно не слышали обрывки разговора? Может быть, они как-то называли друг друга?

– Чего не слышал, того не слышал. – Жордания посмотрел на часы. – Извините, клиенты ждут. Я вроде все сказал.

– Конечно, вы свободны. Большое вам спасибо, – поблагодарил я.

Выйдя из ресторана, мы с Джансугом остановились у вокзального скверика. Поразмыслив, я сказал:

– Знаешь, Джансуг, нам, по идее, надо бы проверить нашу гостиницу.

– Думаете, они останавливались в гостинице?

– Почему бы и нет?

– Но ведь остановиться в гостинице – значит оставить фамилию?

– Оставляя фамилию, человек ничем не рискует, если против него нет улик.

– Хорошо, давайте сейчас и проверим.

Дежурная в гостинице без лишних слов и вопросов дала нам книгу регистрации. Мы стали ее просматривать. Довольно скоро палец Джансуга застыл на строчке:

«Убилава Сергей Петрович. Инженер треста «Спецстрой». Место жительства: гор. Сухуми. Причина приезда: командировка».

Сергей Петрович… Чкония и Джомардидзе искали в батумском порту именно Сергея Петровича.

Я протянул журнал дежурной:

– Посмотрите, пожалуйста, тут у вас отмечен Убилава Сергей Петрович. Он останавливался здесь позавчера. Это было в ваше дежурство?

Дежурная взяла журнал:

– Вы думаете, я помню… Убилава Сергей Петрович. Да. Это было мое дежурство. Позавчера.

– Вы его помните?

– Всех не помню, памяти не хватит. – Стала читать свою запись. Убилава. Четырнадцатый номер. Ну, если четырнадцатый, то воспитанный такой. Он мало был, днем я его записала, а утром уехал, попросил разбудить в пять утра.

– Будьте добры, опишите его.

– Даже не знаю как. Обыкновенный. Одет, правда, хорошо, по-столичному. Не молодой, но и не пожилой. Худощавый.

– Может быть, вы вспомните цвет волос?

– Извините, не запомнила. Обычные, наверное, волосы.

– Плеши, залысин у него не было?

– Залысин? Вроде нет.

– А глаза?

– Он в очках был. В красивых таких очках. В дымчатых.

«Что же, – подумал я, – кажется, подтверждается моя версия, что Сергей Петрович скрывает от сообщников настоящее имя. Ведь если Убилава и Джомардидзе знакомы, то зачем было Чкония и Джомардидзе столь странным способом разыскивать Сергея Петровича в батумском порту? С этим надо разбираться. Хорошо, хоть вышли наконец на конкретную фамилию. Надо только узнать, был ли в гостинице Джомардидзе. Хотя и так ясно: не был».

Я показал дежурной фотографию Джомардидзе, спросил:

– Вам знаком этот человек?

Женщина всмотрелась, уверенно ответила:

– Нет, такого не знаю. – Добавила: – Этот Убилава все время был один. Устроился он днем, я ему резервный номер дала, четырнадцатый. Потом на ночь пришел. А утром, в пять, я его разбудила. На батумский поезд.