Бесспорной версии нет. Условия договора. Совсем другая тень

— Значит, нам нужно бояться только Вадима Павловича?

— И его нам можно было бы не бояться. Если бы не одно обстоятельство.

— Какое?

— Вера. Ведь ты сам говорил, что прокуратура подозревает ее возможную связь с Вадимом Павловичем. А это путает нам все планы… Серега, я немного подумаю. Ты не против?

— Ради бога. Думай, сколько хочешь.

Сашка опять сунул руки в карманы куртки и застыл на сиденье. Я принялся рассматривать вечернее Садовое кольцо. Было еще светло, но уже зажглись первые фонари. Впереди, перед светофором, заворачивал и тормозил поток машин. Интересно, может, это не такая уж дикая мысль, что Вера связана с Вадимом Павловичем? Нет, все же пока мне в это совсем не верилось. Вера, при всех ее недостатках и образе жизни, человек достаточно тонкий — она не свяжется с бандитом. Да и всего полно у нее, зачем ей подвергать себя ненужному риску? Остановившись на этом, я подождал, пока светофор два раза пропустит машины. Скосил глаза в Сашкину сторону. Он все еще сидел, сжавшись и покусывая губу. Наконец прервал молчание:

— Вообще-то это палка о двух концах.

— Палка о двух концах? Что ты имеешь в виду?

— Связь между Верой и Вадимом Павловичем. Знаешь, я в нее не очень-то верю. И все же… Есть кое-что, что наводит на подозрения в этом смысле.

— Неужели есть? Я как-то никак не могу представить — Вера и Вадим Павлович.

— Я ведь говорил, что никаких позывных Вадима Павловича я не знаю. Но однажды я его видел на Сенеже.

— На Сенеже?

— Да. Случайно. Примерно год назад. Он шел от озера к остановке автобуса.

— И что из этого?

— Ничего. Единственное, в мой дачный кооператив меня устроила Вера, у которой есть связи в Солнечногорске. Может быть, он работает где-то на Сенеже? Ведь устроиться там в любое место, скажем, в дом отдыха, не так просто.

— Ты прав. Не просто.

— Но если Вера и Вадим Павлович действуют заодно, для нас это очень плохо. Потому что тогда получается, что мы с тобой пешки. Маленькие пешки в большой игре. Если бы Вадим Павлович действовал один, я был бы спокоен. Ведь практически он обо мне ничего не знает. Только адрес и место работы. Вера же… Вера знает обо мне все. Если это так, получается, она и навела на меня Вадима Павловича.

— Понимаю.

— А понимаешь, что она в конце концов может догадаться, что Игорь Кириллович — ты?

— Может, уже догадалась?

— Нет. Иначе бы Вадим Павлович мне сегодня не звонил. — Сашка застегнул молнию на куртке. — Серега, у тебя много приятелей. Я мог бы у кого-нибудь переночевать?

— Конечно. Мест десять найду сразу.

— Десять не нужно, нужно одно. Только лучше, чтобы твой приятель меня не знал и жил недалеко от тебя.

— И такой есть — Володя Глинский. У него мастерская в Сокольниках.

— Художник?

— Да. Учился на курс младше.

— Телефон у него есть, в этой мастерской?

Я подошел к телефону-автомату и набрал номер Глинского. Как я и предполагал, разговор оказался коротким: тот сообщил, что в мастерской у него два дивана, ночует он дома, так что, если мы не брезгуем, можем приезжать. Через три дня он вообще уезжает на месяц в Прибалтику и может оставить нам свою мастерскую.

Убежище

Мастерская Глинского размещалась в старом доме на Сокольнической заставе. Оставив свои машины около невзрачного деревянного подъезда, мы с Сашкой спустились в подвал и остановились у обитой оцинкованной жестью двери. Я нажал кнопку звонка. Послышались шаги, щелчки открываемого замка, скрежет щеколды. Наконец, дверь открылась, за ней стоял Глинский маленький, щуплый и бородатый. Мы дружески сшиблись ладонями.

Пропустив нас в крохотную мастерскую, Глинский бесстрастно оглядел Сашку:

— Ночевать будете вы?

— Я. Зовут меня Саша. Фамилия Чирков.

— Очень приятно. Глинский Владимир. Извините, но раз вы друг Сережи, я обошелся бы и без вашей фамилии. — Порывшись в карманах длинной и широкой вязаной кофты, вытащил брелок с ключами. Отцепил один. — Держите ключ от мастерской. — Подождал, пока Сашка спрячет ключ. — Второй у меня. Приходить можете, когда хотите. Вы вообще рано встаете?

— Ну, зависит от дежурства. Завтра мне к девяти.

— Значит, не увидимся. Я обычно прихожу к одиннадцати. — Глинский спрятал брелок. — Все, братцы, ухожу. Располагайтесь, чувствуйте себя как дома. Где, что, чего, ты, Серж, знаешь. Есть туалет, раковина, электроплитка. Горячей воды нет, холодильника тоже. Обойдетесь?

— Володя, все прекрасно. Спасибо за приют.

— Не за что. Через три дня меня вообще здесь не будет. Так что если необходимость в ночевках отпадет, можете просто оставить ключ на подоконнике и захлопнуть дверь. Серж, рад был тебя видеть. — Потрепав меня по плечу, Глинский открыл входную дверь.

Сашка бросил вслед:

— А если позвонят или придут?

— Без звонка не придут. Если же позвонят, скажите, что меня нет, и спросите, что передать. Ну, чао, ребята. Если что, я дома, звоните.

Глинский исчез. Я посмотрел на Сашку:

— Как? Подходит?

— Не то слово. Идеальный вариант. — Плюхнулся на диван, осмотрелся. — Я предлагаю тебе пойти на риск. Ради общего дела. Как, готов?

— Саня, где наша не пропадала. Готов.