Читаем Бесстрашные. Дети Глуши(СИ) полностью

Школу я не любила по двум причинам: я знала всю программу наизусть и не переносила своих одноклассниц. Когда Рой записал меня на первое занятие, выяснилось, что и читать, и писать я умею. С математикой я поначалу не дружила, но складывать и вычитать могла, а когда мне среди книг в одном заброшенном доме попался учебник арифметики, дело вовсе пошло на лад. Поэтому на уроках было откровенно скучно. К тому же, большинство учителей не старались вложить в наши головы знания, а просто бухтели материал, предоставляя ученицам возможность заниматься своими делами.

Из чего вытекала вторая проблема. Я совершенно не умела контактировать со своими одноклассницами. Над моей мальчишеской внешностью девчонки посмеивались, гордо выпячивая подросшую грудь или подчёркивая тонкую талию. Своей талией я тоже была довольна, а вот о груди ничего сказать не могла, из-за отсутствия оной. Не зря же меня первое время за мальчика принимали, а в шапке со спины и вовсе путали с Дином.

Первое время конфликты были незначительными. Ну, задирают, шушукаются в сторонке и отворачивают носы при моём появлении - обидно, но не страшно. Но когда стали пропадать тетради, а в выданных учебниках появились вырванные страницы, я забеспокоилась. И решила ответить. Пакостила по мелочи, плела интриги и ставила на место, когда зарывались.

Дин о нашей мелкой войне с девчонками знал, но Рою не рассказывал. Понимал, что по большей части, одноклассницы ведут себя так из-за старшего брата. Частенько меня закидывали вопросами о наших отношениях, просили познакомить, а то и набивались в гости. Рой был свободным, симпатичным, постоянных связей не заводил, и многие девчонки положили на него глаз, надеясь окрутить.

Мои отказы вмешиваться в жизнь брата одноклассниц бесили. Одни считали, что я не знакомлю их из вредности, другие, что я сама не прочь встречаться с Роем. Не родные же. О том, что брат просил не лезть в его личную жизнь, им даже в голову не приходило! И потому, приходя на занятия, мне приходилось отбиваться от нападок девчонок, параллельно стараясь выкроить из полученного материала крупицы новых сведений. В целом школа оставалась для меня нудным и бесполезным по большей части времяпровождением. Не будь там уроков истории, и вовсе прогуливала бы.

Я вздохнула, переведя взгляд на домашнее задание. Десяток вопросов по истории и нерешённая математика. Задачек было немного, и потому я отложила их на последний день. Кто же знал, что мы столкнёмся с тварью, и будут более важные проблемы, чем не выполненное домашнее задание? Но пока всё было тихо, и, продолжая прислушиваться, я принялась за решение.

Те вопросы по истории, в которых я сомневалась, я оставила на утро. Всегда можно было уточнить у Дина. Из-за любопытства его альта Эрнесто, брат прочитывал кучу книг и знал, наверное, не меньше учителей. Хотя с историком нам повезло. Предмет вёл пожилой преподаватель, невысокий и круглый, как шарик, с залысиной и добродушной улыбкой, неуместно смотревшейся на изрезанном шрамами лице. Мистер Бартон побывал на войне, помнил историю до первого Прорыва и любил вставлять в сухие даты факты из реальной жизни.

С математикой дела обстояли хуже. Суховатая строгая мисс Хорн невзлюбила меня со второго года обучения, когда я, прочитав от корки до корки учебник арифметики, по глупости поправила её на одном из уроков. Если вначале она не обращала на меня внимания, то после того эпизода стала изводить, придираясь к каждой сомнительно прописанной цифре. С тех пор решения приходилось расписывать как можно подробнее, по нескольку раз переписывая на чистовик, чтобы не было ни помарки.

"Сама виновата, нечего строить из себя самую умную", - в который раз напомнила я себе, аккуратно записывая решение в тетрадь. Зато почерк после многочисленных переписываний стал намного лучше!

Так, кажется, закончила. Я закрыла тетрадь, положив её к стопочке других на столе, и потянулась, бросая взгляд на настенные часы. Стрелки перевалили за полночь, но твари пока не было слышно. Теша себя надеждой, я выключила свет, переоделась и, разбудив Дина на дежурство, закатилась к Рою под бок. Может, она не покажется сегодня?

***

Я проснулась от лёгкого хлопка по плечу. Открыла глаза, ожидая увидеть утренние лучи солнца, но комната была погружена во мрак. Только от окна шло немного света, и тот от одинокого фонаря на другой стороне улицы. Темно и ничего не видно, кроме смутного очертания мебели и худых фигур братьев. Я не сразу сообразила, что происходит, но времени неспешно разобраться мне не дали.

- Тихо, не шуми, - предупредил Рой, зажав мне рот ладонью, и кивком указал за окно.

Промелькнувшая тень не оставила сомнений, что тварь всё же решила почтить нас визитом. Нашарив у стены предусмотрительно положенный вечером арбалет и не сводя с гостьи взгляда, я спустилась с кровати.

- Давно она там?

Перейти на страницу:

Похожие книги

12 великих трагедий
12 великих трагедий

Книга «12 великих трагедий» – уникальное издание, позволяющее ознакомиться с самыми знаковыми произведениями в истории мировой драматургии, вышедшими из-под пера выдающихся мастеров жанра.Многие пьесы, включенные в книгу, посвящены реальным историческим персонажам и событиям, однако они творчески переосмыслены и обогащены благодаря оригинальным авторским интерпретациям.Книга включает произведения, созданные со времен греческой античности до начала прошлого века, поэтому внимательные читатели не только насладятся сюжетом пьес, но и увидят основные этапы эволюции драматического и сценаристского искусства.

Александр Николаевич Островский , Иоганн Вольфганг фон Гёте , Оскар Уайльд , Педро Кальдерон , Фридрих Иоганн Кристоф Шиллер

Драматургия / Проза / Зарубежная классическая проза / Европейская старинная литература / Прочая старинная литература / Древние книги
Дом учителя
Дом учителя

Мирно и спокойно текла жизнь сестер Синельниковых, гостеприимных и приветливых хозяек районного Дома учителя, расположенного на окраине небольшого городка где-то на границе Московской и Смоленской областей. Но вот грянула война, подошла осень 1941 года. Враг рвется к столице нашей Родины — Москве, и городок становится местом ожесточенных осенне-зимних боев 1941–1942 годов.Герои книги — солдаты и командиры Красной Армии, учителя и школьники, партизаны — люди разных возрастов и профессий, сплотившиеся в едином патриотическом порыве. Большое место в романе занимает тема братства трудящихся разных стран в борьбе за будущее человечества.

Георгий Сергеевич Березко , Георгий Сергеевич Берёзко , Наталья Владимировна Нестерова , Наталья Нестерова

Проза / Проза о войне / Советская классическая проза / Современная русская и зарубежная проза / Военная проза / Легкая проза