Бесстрашные, или Кирзачи для Золушки

А в деревне Норки, когда солнце садится за горизонт, все дома сидят. Все дела поделаны, коровы подоены и хозяйство покормлено, можно вечером новости посмотреть и спать лечь.

При воспоминании о Норках на неё навалилась тяжелая усталость и грусть одновременно. Ноги частично перестали слушаться, и она уже не ступала ровным шагом, а плелась вслед за парнем. Она подняла взгляд к тёмному небу, вернее к кусочку неба, которое проглядывалось между большими высокими многоквартирными домами. В Норках нет такого маленького ограниченного неба. Там оно везде, от одного края земли до противоположного, от горизонта до горизонта.

Марта мысленно обратилась к небу.

«Помоги мне. Прошу. Не дави меня, прошу. Зачем я приехала сюда? Почему в Норках не сиделось. Сейчас бы уже новости смотрела и ко сну готовилась. Нет же. Поехала лучшую жизнь искать. За большими деньгами поехала. И что нашла? Больше потеряла. Аню выкрали, дай бог, чтоб жива была. Сама бомжую. Ночую неизвестно где и у кого. Спасибо хоть добрые люди на земле живут. Вчера не ночевали под открытым небом благодаря Варваре Йосифовне и напоена, накормлена. Сегодня злой и грубый Митя не дал пропасть. Злой, но добрый. Смешная аллегория получается. Вот только не смешно. Скорее грустно. Злой парень, а в тоже время, добрый. Добрый, и в тоже время злой. На меня с железякой чуть не бросился. Меня пожалел, посочувствовал. Наверное, все же добрый, а злой, потому что тяжело ему. Он же еще ребенок, а не мужик сорокалетний. Я в его возрасте с мамой жила и в школу ходила. А где его родители?».

Митя вывел Марту из грустных размышлений:

– Не отставай. И давай быстрее, ночь уже.

Марта решила не обращать внимание на то, что он опять стал ею командовать, ведь на самом деле уже темно, а они не на прогулке. Конечно, она устала и поэтому снизила шаг, а еще на небо засмотрелась. Усталость – усталостью, но она даже не может сориентироваться, где находится и сколько им еще идти.

– Далеко еще? – спросила она.

– Недалеко, но в гаражах света нет, там темно и дорога не ровная, можно ноги переломать в темноте. Я-то дорогу знаю, а ты точно себе что-нибудь свернешь.

«Точно, Дима, претворяется грозным мужчиной, на самом деле он неплохой, чувственный» – подумала Марта.

Дима, не подозревая, что окончательно перешел из категории злых, в категорию добрых, продолжил свои объяснения:

– Там фонарь только на въезде горит, но нам там идти нельзя. Мы через лаз все ходим.

Марта удивилась и шепотом спросила:

– Все?

– Да, нас много таких, – спокойно пояснил Митя. – А ты думала мы с Малой одни?

Марта не смогла ничего ответить. Она не могла себе представить, что в подобных гаражных условиях живут люди. И их таких много.

– Гаражи наши давно построили – хмыкнул Митя и недовольно продолжил – только раньше они для машин предназначались. Сейчас хозяева машин живут на другом конце города, и ездить в эти гаражи им неудобно. Легче поставить машину под открытым небом под своими окнами во дворе. Только для машин это нехорошо. Они ржавеют и эрозией покрываются. Я уж точно знаю.

– Откуда?

– У моего хозяина СТО. Я у него на мойке работаю – пояснил Дима. – А рядом ремонтируют машины. Я к парням заглядываю, когда минутка появляется. Вот и видел эти эрозии на железе.

– Понятно.

– Многие гаражи пустуют – продолжил он, – но, говорят, скоро территорию заберут и построят развлекательный центр или магазин. Это ведь прибыльно.

– А гаражи?

– Я же тебе говорю, гаражи никому не нужны. А кому нужны были, тому парковку возле дома выдадут.

– А что будет с гаражами?

– На металл сдадут.

– А вы? Что с вами будет?

– Еще не знаю. Нам бы эту зиму пережить.

– А потом?

– А потом весна.

– Логично.

– Ха-ха, – засмеялся он – я имел в виду, что весной у меня день рождения. Мне восемнадцать исполнится.

– Взрослый станешь. Совершеннолетний.

– Да. Этого я жду.

– И что потом?

– А потом меня на работу официально возьмут. Вообще больше возможностей. И гоняться за мной перестанут.

– Кто?

– Да есть тут одна сволочь. Алька со своими шавками. Житья нам не дает. В город опасно выйти. Облаву делает. Хорошо друзья у меня хорошие. Предупреждают. И хорошо, что про наш гараж не пронюхали еще.

– Ты от полиции скрываешься?

– И от нее тоже. Ладно. Все. Идем тихо, а то собаки сторожа нас услышат, будут гнать до самого дома. Я, конечно, их подкармливаю, но они все равно гавкают. Бежать придется. А ты дороги не знаешь.

Красиво Митя назвал гараж домом. От этого названия идти туда стало приятней. Марта улыбнулась. Приятней, но не легче. Митя дорогу хорошо знал и обходил каждую ямку и каждый булыжник. А Марта наоборот. И как она не старалась идти нога в ногу, все равно в каждую ямку попадала, на каждом булыжнике ногу подворачивала. Она даже умудрилась поцарапать руку, пролезая в узкий проход между очередными гаражами. Железка, за которую она зацепилась, была ржавая и корявая, поэтому было очень больно. Она присмотрелась в темноте. На светлой коже растекалась кровь. Она прижала рану здоровой рукой.