Бесстрашный

— Святой дрын и святая стрела, — благоговейно произнёс проповедник, принимая подарок. — Защита и нападение. Единство и борьба противоположностей…

От последней сказанной фразы я чуть было не поперхнулся. Процитировать ненароком никому неизвестного в этом мире философа — это действительно… дорогого стоит.

— Спасибо, светлейшая! Спасибо, великий! Спасибо вам за эти подарки. Пока я живу, я буду носить их с собой, а когда мой путь завершится… пусть они упокоятся в ещё не построенном храме великого исцелителя…

— Он действительно верит во всю эту ерунду? — спросила «богиня», когда мы опять оседлали гнедую и пегую и выехали вместе из лагеря.

— Не знаю, — пожал я плечами. — Но, думаю, что-то в этом всё-таки есть…

* * *

Пленных мы более-менее подсчитали лишь к концу дня. Их набралось около трёх с половиной тысяч. Практически столько же, сколько защитников Пустограда. Все — ополченцы, набранные в 3-й армейский корпус, в основном, из Риштага и Шаонара.

Риштаг, как мне объяснили, находился под патронажем магистра Луха, убитого мной, когда я спасал попавшую в его лапы Рейну. В Шаонаре (это я знал и раньше, едва ли не с первого дня моего попаданства) всем заправляли грудастая Астия и её брат Гидеон, которого мы прикончили возле Пустой горы.

Всего же в Империи имелось пять «кадрированных» корпусов, включая разгромленный, в каждом из которых реально служили по три-пять тысяч профессионалов-гвардейцев. Во время войны корпуса «разбавляли» тероборонцами, то бишь, городским ополчением — по семь-восемь тысяч «свежих», не нюхавших крови бойцов. Плюс к воюющей армии могли добавлять отряды городской стражи. Но это если совсем уж припрёт, если дела пойдут настолько неважно, что придётся оставлять без надзора целые города и провинции.

В любом случае, как я подсчитал, император с Конклавом могут направить на нас толпу тысяч под пятьдесят, не меньше. И даже с учётом союзников противостоять им в классической битве «рать на рать, войско на войско» мы вряд ли сумеем.

Тем не менее, заранее признавать своё поражение стало бы с нашей стороны полной глупостью. Потому что, во-первых, «глаза боятся, а руки делают». А во-вторых, как говаривал в своё время великий Суворов, «побеждают не числом, а уменьем»…

Собраться всем вместе — Тур, Лика, Рейна, Аршаф и я — удалось в середине ночи.

Только тогда, наконец, были распределены по госпиталям все раненые, убраны с поля боя убитые, изъяты основные трофеи и отфильтрованы пленные.

С последними сперва разбирались наши рунные мастера, а затем четверо магов разума из пустоградского магсовета. Каждый имел четвёртый уровень силы, так что каких-то проблем с допросами пленных не возникало. Мысленно подчинить не владеющего магией человека, задать ему пару-другую вопросов, получить на них абсолютно искренние ответы — и дело сделано.

Неувязка случилась, только когда на допрос привели двух пленных магичек.

Вообще говоря, магов противника в плен не брали. Этих двух обнаружили, когда разбирали раненых и убитых. Полуживыми и без сознания. Сначала их хотели просто прикончить, но оказавшийся рядом «противомаг» посоветовал сообщить о находке мне. Я же (наверное, в силу природного гуманизма) приказал привести их в чувство, приставить охрану из обладателей рун, а после отправить на допрос к дознавателям.

О том, что возникли проблемы, я узнал через час. Исследование трофеев, которыми в тот момент занимался, пришлось срочно прервать.

— Мессир, — доложил главный из дознавателей по имени Ри́мек. — Мы, конечно, могли бы полностью подавить им волю и получить ответы на все вопросы, но после этого обе они уже ни на что не сгодятся.

— В смысле? — не понял я, что значит «не сгодятся».

— У них второй уровень, — пояснил маг. — Наша разница с ними две единицы. Для тонкого вмешательства этого недостаточно. А грубая сила их просто раздавит, после такого допроса они потеряют разум, и если у вас на них есть какие-то планы, исполнить их не получится.

— Какой нужен уровень, чтобы их разум не повредился? — сразу же уловил я суть сказанного. — Ну, то есть, какая разница в уровнях?

— Не менее четырёх, мессир, — отрапортовал дознаватель.

Я молча окинул взглядом двух пленниц.

Их допрашивали не «в поле», как остальных, а в городе, в здании городской стражи.

Обе магички были заключены в коконы силы, поддерживаемые специальными артефактами.

Одежда на обеих был окровавлена и разорвана, но, судя по руне «познание», насилию они не подвергались, их физическое здоровье находилось в относительной норме, а что до душевного — о нём можно было узнать только при личном контакте.

— Эту уведите, — кивнул я на ту, что сидела, уперев глаза в пол, — а эту… — я указал на другую, глядящую на меня с откровенным вызовом, — эту оставьте. Я с ней поработаю… один на один…

Когда все вышли из комнаты и увели «ненужную» пленную, я взял со стола управляющий коконом артефакт и сжал его в пальцах.

Защита вокруг магички исчезла.