Бесстрашный. Хочу тебя себе

— Когда долго смотришь на объект обожания, формируется защитная реакция. Боюсь травмироваться расставанием с тобой. Привыкнуть к сексу, а потом остаться без него, — заявляет она, когда я делаю несколько глотков залпом, отставляя стакан в сторону. Резко обхватив её щиколотку, дёргаю на себя, заставив взвизгнуть и разлить сок на свою грудь.

— Аааай… — выдыхает. — Что ты делаешь? Руслан…

— Не бойся, если захочешь потрахаться, я всегда готов, так и знай, — улыбаюсь, целуя её колено и чуть выше. — Но есть лишь одно условие…

— Какое?

— Никто, — двигаюсь губами по бедру. — Не должен. — раздвигаю ноги и ныряю языком к её сердцевине. — Об этом. — выдыхаю огонь. — Знаааать… Подходит?

— Подходит, — опадает она с локтей на спину и выгибается в пояснице, когда касаюсь её промежности губами.

— Ты очень-очень вкусная…Даже более чем…

— Теряешь от меня рассудок, Русланчик? — издевательски бормочет она, глядя вниз. — Осторожнее…А…Ох…

— Это ты осторожнее, дурёха. Ещё одна выходка, затрахаю так, что ходить не сможешь…

— Напугал, — шутит она, посмеиваясь, и я тут же нагло и бесцеремонно перехватываю её тело и утаскиваю на лоджию двадцатого этажа. Буду драть всю ночь, пока не заплачет…

Или пока сама от меня не убежит. Если конечно сможет это сделать…

«Боль — это боль, как её ты не назови.

Это страх — там, где страх, места нет любви.

Я сказал, успокойся и рот закрой,

Вот и всё, до свидания, чёрт с тобой». Агата Кристи. (с)

Глава 17

(Надя)

Так вот как бывает…Вот это чувство внутри, от которого уносит в невесомость.

Секс с ним…Не просто обалденный. Это что-то из разряда фантастики. Боже, какое у него тело. Какой напор, какая страсть. Это не мужчина, это бронепоезд.

За одну ночь я познала все позы и все поверхности его квартиры, в которую он не водил никого кроме меня. А это уже значит то, что я особенная для него. Пусть медленно, но я подкрадываюсь к тем граням его души, которые от других тщательно скрыты.

— Знаешь, о тебе ведь пели. Я на тебе, как на войне, а на войне, как на тебе. Эта песня о тебе, — заявляет Руслан, одеваясь ранним утром.

— Почему?

— Тяжко потому что с тобой. Не женщина ты. Погибель настоящая, — отвечает он, собираясь. Не понимаю, как воспринимать эти слова. Как что-то хорошее и будоражащее. Значит ли это, что я на него влияю? Я ведь самой себе дала обещание, что он влюбится.

Самой себе! И это случится!

— Куда мы так рано?

— Тебя домой увезу, сам по делам.

— Какие у тебя дела утром субботы после свадьбы брата? Ну вот какие…

Да, я ревную. И скрывать это не собираюсь!

— Тебе по полкам разложить? — спрашивает он, и я киваю.

— Не любитель я отчитываться, поэтому принимай в первый и последний раз. Поеду в страховую и в ментовку к знакомому, писать заяву на угон. Чтобы просто так не проебать девяносто пять лямов. Сразу скажу, заява фиктивная. Тебе ниче не будет. Далее мне нужно разобраться со счетами. Для этого поеду к Грише, потому что после продажи «Бриллиант Дуо», туда поступили средства от вложений и мне нужно их распределить. Свяжусь с Ширей, верну ему тачку или выкуплю, как пойдёт, потому что мы с тобой её уделали от пола до потолка. Чуть позже проштудирую телефонную книгу на поиск свободных персонажей, чтобы тебя охраняли от греха подальше, потому что ты вытворяешь всякую дичь, а сейчас в целом опасно просто жопой вилять, когда меня рядом нет. Приставлю кого-нибудь и наконец выдохну, — заявляет он, на что я меняюсь в лице.

— Чего?! Что?!

— Что?

— Ты что следить за мной собираешься?

— Не следить, а охранять. Это другое совсем. С учётом всех событий, не лишнее. Потому что ты сумасшедшая.

— Знаешь, что?! — выпаливаю, сорвавшись с кровати.

— Ну что? Что? — Руслан придавливает к стене, заставляя просто обмякнуть и смотреть ему в глаза. — Вот, так и знал. Поплыла, девочка…

— Какой же ты…Козёл…Ненавижу тебя, Адов.

— Напишешь, как похоть переплюнет ненависть, окей? — спрашивает, когда я надеваю на себя туфли. И я тут же бью его, пошатнувшись.

Чёртова скала.

— Не буду тебе писать! Никогда не напишу! Ебись ты конём, Русланчик!

— Язык у тебя, Гербера…Просто помело…Нужно бы тебе рот заткнуть…Хорошенько, — выдаёт он, нагло навалившись на стенку и ухмыляясь.

— Мечтай! Никогда больше меня на коленях не увидишь!

— Посмотрим…

— И посмотрим! Сам стоять будешь!

— Пха… — у Руслана тут же смех грудину прорывает. А мне так обидно становится. Вот почему он со мной так?!

Я не сумасшедшая…Просто импульсивная…Ревнивая.

А он пользуется…

— Не знаю, что я вообще в тебе нашла…Ты же…Грубый, злой и аморальный тип! Не любишь никого, кроме себя самого!

— Я и не отрицал этого, — заявляет он, приподняв брови. — Ну что ты там копаешься?! — вспыхивает он и сам опускается к моим ремешкам, чтобы застегнуть, а я улыбаюсь.

— Говорила же…Сам стоять на коленях будешь.

— Зараза.

* * *

Руслан довозит меня до квартиры и уезжает, а я до самого вечера проверяю телефон. Ни единого сообщения. Ни словечка, ни смайлика, а мне уже на стену лезть хочется.

Ближе к девяти мне звонит Ольчик.

— Сделаешь мне брови? У меня совсем смылось всё, — хнычет она, и я вздыхаю.

— А мы можем напиться у тебя?