Бесстыжий демиург веселья (СИ)

К слову, она успевала бросать неоднозначные взгляды и в мою сторону. Ай лиса… И в отличие от Вульфсоновича, меня они мало смущали. Вот только наши переглядки не укрылись от стоящей рядом Анечки.

— Коллеги! — Взвилась Анна Сергеевна — Что вы здесь устроили? К чему такое поведение, ещё и при учениках?

Я не понял, к кому именно обратилась преподавательница, она оглядела всех троих.

— Джозеф, к чему такая категоричность? Беатриса, как вы можете осуждать чужие тотемы, не имея своего? — Анна Сергеевна не упустила возможности поддеть Лисовскую, и судя по тому как вспыхнули щёки Беатрисы, шпилька Анечки попала в цель.

Я лишь усмехнулся, меня она уже так не отчитывала. В аудитории воцарилась тишина, все ждали продолжения препираний.

— Ну что поделать? — вступился я. — Такие уж особенности сдвоенных занятий. Особенно, когда преподаватели темпераментные и обладают большой экспертностью в своих предметах.

Беатриса переключила внимание на меня, благодарно улыбнулась мне, при этом демонстративно поправила кофточку на бюсте.

— Строенное занятие, — поспешила она поправить меня.

— К чему эти пустые разговоры, предлагаю разобрать более важные вопросы! — Вульфсонович встал между мной и Лисовской, обращаясь то ли к нам, то ли к аудитории. — Просто лес рук, куда не плюнь! Неужели никому не интересно поговорить о тотемах?

Один из учеников вытянул руку вверх и спросил:

— А могут ли элементали стать тотемами?

— Конечно могут, — заявил я. — Но для этого нужно обладать большим сродством со стихией.

Аудитория загудела. Две девушки, недавно испугавшиеся волка горячо заспорили.

— Вы действительно так считаете? — вскинула брови Беатриса.

А я осёкся: видимо, смертные менее осведомлены, чем я. В мире Олимпа намного больше возможностей, чем можно себе представить.

— Я так тоже не считаю, Валерий Петрович, — уверенно заявил Вульфсонович. — Более того, считаю что здесь вы однозначно ошиблись.

— Что? — я вскинул брови. — Я ошибаюсь?

Волк, сидящий неподалеку от нас перестал вылизываться и повернул морду в нашу сторону, внимательно вслушиваясь. Некоторые ученики всё ещё не сводили с него опасливых взглядов.

В Олимпии мне никто не смел сказать про ошибки, поэтому выходка Вульфсоновича меня не обидела, а больше позабавила. Я никогда ничего не имел против вервольфов, но прямо сейчас не собирался позволять кому-то повышать себе самооценку за мой счёт.

— Уверяю, это вы ошибаетесь, — парировал я.

Притихшие ученики, кажется, боялись пошевелиться и отвлечь нас от весьма интересного спора. Беатриса задумчиво всматривалась в меня, будто продумывая, чего бы такого у меня спросить. Я услышал как за моей спиной тяжело вздохнула Анна Сергеевна. Ей очевидно не нравились наши разборки, да еще и при учениках академии.

— Тогда может докажете? Я в жизни не встречал тотем-элементаль, — с вызовом сказал Вульфсонович.

— А могут ли элементали или кислотные слизни стать моим тотемом? — произнесла Беатриса. — Я бы не отказалась от тотема элементаля.

Слизни услышали упоминание о себе и тут же интенсивнее принялись создавать музыку, ученики задвигались в такт. Вульфсонович покраснел от ярости.

— Делайте, что хотите, — насупился он, сложив руки на груди.

Анна Сергеевна подошла ближе и приблизилась к моему уху, стараясь перекричать ритмы кислотных слизней.

— Валерий Петрович, я в вас не сомневаюсь, конечно же… но следует ли делать такие подарки таким… — она взглянула на Беатрису, и решила не продолжать.

— Каким таким, подруга? — повысила голос Беатриса.

Страсти накалялись, музыка слизней стала тревожной, и вполне бы подошла для триллера или фильма ужасов.

Мимо такой бестии ни один звук не имел шанса проскочить мимо. Страсти накатались, преподаватели напряженно смотрели друг на друга. Волк привстал в готовности защищать своего хозяина. Видимо, Вульфсонович порядком перенервничал и тотем это чувствовал. Казалось, не напрягался только я и мой тотем — Элвис. Ленивец периодически ловил весёлые взгляды учениц и подмигивал им в ответ.

Ученики с интересом наблюдали и за тотемами, и за развитием драмы, которая вот-вот грозила разразиться. Я глянул в сторону Элвиса, растянувшегося на гамаке в воздухе, он тут же показал мне жестом букву «о» и посмотрел в неё одним глазом. Девушки, сидящие ближе к нему захихикали.

— Кто-то мне уже обещал призвать тотемное животное. — Громким голосом известила всю аудиторию Беатриса. — Но мужчины зачастую умеют только давать обещания.

Вульфсонович аж поперхнулся после этих слов и покраснел.

— Будто это так просто! — принялся оправдываться он. — Да и не все животные согласятся быть с такой…

— Так с какой же? — взвилась девушка. — Ну? Вы так и будете обрывать фразы на полуслове?

Беатриса недовольно посмотрела сначала на Вульфсоновича, потом на Анну Сергеевну.

Кислотные слизни немного приутихли, но продолжали выдавать тревожную музыку, подстраиваясь под ситуацию. От этого стало еще тревожнее. Волк замер и внимательно смотрел на бывшую избранницу хозяина, будто готовился к прыжку.

Страсти накалялись. Ситуация грозила вот-вот выйти из под контроля, и мой питомец взял дело в свои руки.