Бесстыжий

Она лезет с психом в сумочку, достаёт двадцатку и хлопает ей по моей ладони. Я довольно улыбаюсь, Джеки всегда такая настырная, её бы рвение да в хорошее русло. То, каким образом она лезет из кожи вон, чтобы затащить в свою постель, развлекает меня. Я предпочитаю девчонок, с которыми потом не будет проблем. Это одноразовые подружки, которые не прочь спустить пар без претензий. Но Джеки не такая, она то, что называется, прилипала. А в дальнейшем опухоль на мою голову, к чему мне такие проблемы. Учитывая, как меняется цвет её волос на глупой голове, так и в жизни постоянством не отличается. И потом, если она выклюет мой мозг, кому отвечать за проступок? И так хватило уже проблем с влюблённостью.

– Бывай, – я разворачиваюсь, чтобы уйти, она хватает меня за фланелевую клетчатую рубашку, которая повязана на моей талии и тянет к себе. Я чувствую её дыхание за своей спиной и ухмыляюсь. Ещё одна попытка.

– Что, если компьютер снова сломается, и мы будем дома одни некоторое время. Что ты любишь больше всего, Хантер? – острые коготки впиваются в мою кожу. – Я помогу тебе.

– Уверена? – разворачиваюсь к ней лицом, развязываю кофту и расстёгиваю первую пуговицу на черных джинсах. – Становись на колени, проверим, насколько правдивы твои слова.

Этот взгляд, как она в смятении оглядывает оживлённую улицу, детей, играющих на соседней лужайке. Я знаю, кто ответил бы на вызов, но только не Джеки.

– Давай зайдём домой, – умоляет она меня, я цокаю языком, вроде как, расстроившись, застёгиваю пуговицу, забираю рубашку, повисшую на её кисти, и засовываю край в задний карман. – Я, блин, не могу на улице.

– Ну, прости, ты мне не подходишь. Свободна, – вытаскиваю из заднего кармана кусок картона. – В следующий раз будь изощрённой в попытках сломать видео карту, не засовывай подобные вещи, моментально загорится.

Швыряю в неё картон, зажатый между указательным и средним пальцем, и спокойным шагом иду домой. Мне приходится срезать в детском парке, чтобы дорога не была такой выматывающей и долгой. Больше всего я хочу сейчас лечь спать и не двигаться, по крайней мере, несколько суток. Спина изнывает после тяжёлого рабочего дня. Я все ещё коплю деньги на жизнь, так как нашей маме и без того хватает забот, чтобы тащить ещё троих сыновей на своей шее. Мы стараемся изо всех сил накопить на вступительный взнос университета на одного из нас, хоть какие-то деньги, а дальше жить и работать. Ни я, ни мои братья не ждём, что нам свалятся на голову деньги, не ждём чего-то со стороны. Полагаемся только на самих себя. Однажды нам удалось заработать неплохие деньги, но все было потрачено, когда ураган снёс половину крыши нашего дома. Все накопленное моментально испарилось, и мы начали по новой хвататься за любую подработку.

Я прохожу знакомый мне дом, по привычке заглядываю в окна на первом этаже. В них уже год не горит свет, смешанные чувства, поселившиеся в моей душе, не прошли. Я хочу её ненавидеть, придушить при первой же возможности, но что делать с этими воспоминаниями? Так и не нашёл баланс между любовью и ненавистью…А ещё я скучаю по ней… На телефон приходит сообщение от одного из моих братьев о вечеринках, которые устроили наши друзья. Два разных места, где, казалось бы, я должен появиться. Но болезненные удары по позвоночнику тяжёлыми мешками не очень сказываются на моем желании использовать момент. Мой рабочий день на выгрузке вагона, потом поход к Джеки вымотали меня полностью.

Телефон снова загорается синим цветом, извещая о новом сообщении уже от моего младшего брата, который восхваляет аппетитные попки новеньких. Да, вот сейчас именно об этом я и думаю, пропотевший на солнцепёке и желающий использовать душ по назначению. Прохожу ещё два дома, и вижу мой потрёпанный пикап, припаркованный на подъездной дорожке. Сегодня он был во владении мамы, которая ездила закупать продукты. Окна на кухне раскрыты, оттуда доносятся вкусные запахи приготовленного ужина и гул голосов моих братьев. Толкаю дверь, меня тут же встречает мама.

– Ты плохо выглядишь, – она прикладывает ладонь к моему лбу, приподнимается для этого на носочках проверяет губами. – Не приболел?

– Нет, мам. Я устал немного, – она отходит в сторону, чтобы не заслонять мне дорогу, из кухни доносится звук тяжёлого удара чем-то металлическим, а затем чертыхается Терренс.

– Сколько раз я просила тебя не произносить подобные слова, – возмущается мама. – Поставь на место противень, дубина. Ты все испачкаешь, я заставлю тебя оттирать всю кухню, и тогда ваша вечеринка может остаться только в воображении.

Я стону, когда Чейз настигает меня, провожает вплоть до душа.

– Не будь жопой, пошли, мама поставила условие, что мы нашёл вместе. Иначе надо убрать чердак до того, как мы начнём учёбу, – едва слышно произносит Чейз.

– Так, а в чем проблема? Мы что в младших классах? – снимаю с себя потную черную футболку и кидаю на пол ванной комнаты. – Ты можешь, выйдешь, или мне стоит оголить моего дружка для твоего устрашения, – стягиваю джинсы и отодвигаю резинку трусов.