Бестиарий Грейвза (СИ)

Но Грин-де-Вальд продолжал смеяться – истерично, ненормально - и не отвечал на вопросы. Сплёвывал на её дорогие туфли сгустки крови и еле слышно шептал: «Скучно».

Часть остальных флаконов была наполнена ещё более однообразными сценами.

Пиквери, стоявшая в той же позе, на том же месте, с тем же ничего не выражающим взглядом. Морена Медина - высокая и тощая, как жердь, стриженная под мальчишку, с той же безэмоциональностью в облике, как у госпожи Президент. Только глаза на её худом вытянутом лице жили своей жизнью. В них плясали азарт, восторг и дикая, первобытная радость.

У её ног корчился от боли, вопил от страха, визжал, захлёбывался слюной Грин-де-Вальд.

Никто не мог сравниться с Мореной Мединой в мастерстве магических пыток. В такие моменты, когда она вела допрос, откровенно наслаждаясь страданиями своих жертв, даже Грейвзу становилось слегка не по себе.

Пиквери же не обращала на её состояние ни малейшего внимания, полностью сосредотачивая его на страдающем тёмном маге. Стоило Медине по велению госпожи Президент прекратить пытку, как вопросы повторялись.

«Персиваль Грейвз жив?», «Где вы его удерживаете?», «Как давно вы заменили его?», «Для чего вам был нужен обскур?», «Как много у вас последователей в США?», «Выдайте их имена».

Но Грин-де-Вальд лишь обессилено смеялся, с восторгом глядя на нависшую над ним Медину.

- Вы бесславно тратите свой потенциал, служа закону, - не раз шептал он склонившейся к нему женщине. – Со мной вам будет намного веселее. Вы умрёте тут от скуки.

В эти моменты взгляд Морены наполнялся злостью. Кончик её палочки упирался в трепещущую жилку на его шее.

- Me atreveria**, - дрожащим от ярости голосом шептала она ему в ответ.

Грин-де-Вальд усмехался и переводил взгляд на Пиквери.

- Уже интереснее, - одобрительно улыбался он ей.

Не зря Серафина горела желанием казнить мага. Страшно подумать, что ещё мог натворить этот сумасшедший, если оставить его в живых.

Остальные флаконы содержали, наконец, хоть какую-то стоящую информацию.

- Я не знаю, жив или мёртв ваш Грейвз, - заговорил Грин-де-Вальд, когда ему наскучили развлечения с Мединой. – Я ни разу не видел его вживую.

- Каким же образом вы превращались в него? – Глаза Пиквери зажглись огнём азарта, как у гончей, напавшей на след зверя.

- Трансфигурировался, - улыбнулся ей маг, утирая рукавом кровь, стекавшую из прокушенной во время пыток губы.

- Раз вы настолько сильны, что могли сутками поддерживать магией чужой облик, что вам стоит сбежать из нашей жалкой для вашего волшебного потенциала тюрьмы? – недоверчиво склонила голову мадам Президент.

- Вы меня развлекаете, - откинулся на спинку стула маг, не сводя с неё взгляда. – Но теперь я начинаю скучать. – Он опустил глаза на свои грязные, отросшие и местами обломанные ногти. – Я мог бы рассказать вам что-то полезное, но только если вы развлечёте меня.

- Это не цирк, мистер Грин-де-Вальд, - гневно раздула ноздри Пиквери, впадая в ярость. – А вы не в том положении, чтобы ставить условия.

- Как хотите, - безразлично пожал он плечами, не поднимая глаз от своих рук.

В камере повисло молчание. Пиквери и Медина сверлили мага взглядами, полными злости, а он продолжал делать вид, будто не он ползал по голому бетонному полу пару минут назад, корчась от боли. С таким безупречно скучающим видом он мог сидеть в библиотеке или опере.

Внезапно злость во взгляде Пиквери сменилась ровным спокойствием, будто море, секунду назад волнуемое штормом, впало в штиль.

- Хорошо, - почти улыбнулась она сидящему перед ней заключённому. – Что именно развлечёт вас?

Грин-де-Вальд посмотрел на неё с удивлением, которое сразу сменилось победным удовольствием.

- Голдштейн.

Ощущение было такое, будто Грейвз упал с высоты как минимум пары метров и из лёгких выбило весь воздух. Он стоял, пытаясь вдохнуть, как рыба, брошенная на берег, не веря своим ушам.

Зачем ему понадобилась Тина?

Если рассматривать худший вариант событий, то Грин-де-Вальд знал о Тине всё, что знал о ней Грейвз. О её семье, характере, карьере. Но это так, общие сведения. Узнать их он мог и без участия аврора. Куда хуже, по мнению волшебника, было то, что тёмный маг знал, как он относится к подчинённой. Знал о его навязчивом наблюдении за девушкой. О его снах, в которых она появлялась, заставляя мужчину просыпаться в липком горячем поту и подолгу стоять у открытого окна, вдыхая прохладный ночной воздух. О неуверенных планах-мечтах аврора когда-нибудь прекратить слишком много думать о том, как они не подходят друг другу, и просто дать ей понять, как она ему важна.

Грин-де-Вальд знал, что она его слабое место.

Грейвз чувствовал, как сердце колотится где-то в горле, отдаваясь шумом пульса в висках, мешая слышать собственные мысли. Он нервно откупорил очередной флакон, выплёскивая его содержимое в чашу.

Всё та же Пиквери, стоявшая у стола. Грин-де-Вальд, закованный в магические путы и вальяжно раскинувшийся на жёстком стуле, будто на троне. И Тина, сидевшая напротив него.