Бестиарий. Книга странных существ

Отошедший на пару метров пасюк остановился и задумчиво забил хвостом по платформе.

Куча снеди в моём послании выросла под потолок и украсилась гигантской копчёной индейкой.

– Пожалуйста.

Пасюк решился, приглашающе махнул головой и, спрыгнув на пути, затрусил в глубь туннеля.

Я перевёл дух и заспешил следом. Начало положено, но самое трудное впереди. Средняя крыса-телепат не умнее пятилетнего ребёнка, но их король – другое дело. Он объединяет интеллект всех своих членов. О величине его IQ можно только догадываться. Что придет ему на ум, предвидеть невозможно. Потому и забеспокоились люди в высоких кабинетах.

После двух часов петляний по узким ходам, большинство которых было вырыто не людьми, мы вошли в просторный полутёмный зал. В дальнем от нас углу колыхалось сплетение серых тел. Между королём и мной, ощетинившись резцами, стояла шеренга крупных, лоснящихся крыс. Мимо них не пройти, порвут в клочья, не успеешь шага ступить. Но мне и не нужно.

«Сына нет», – утвердительно взорвалась в голове цепь образов.

Рука потянулась к поясу, но вместо кобуры расстегнула застёжку. Стиснув зубы, я пытался справиться с непослушными пальцами.

«Врать – плохо, но ради достойной цели – допустимо», – констатировал король.

Он знал, зачем я пришёл. Видимо, где-то в незаблокированных уголках мозга остались обрывки информации. Интересно, можно ли по ним собрать всю картину целиком?

Ремень с подвешенным к нему взрывным устройством шлепнулся на пол. Я попытался наклониться, но не смог пошевелить даже пальцем. В голове помутнело.

«Люди и крысы не враги».

– Опыт говорит об обратном.

«Всё меняется. Нужны новые подходы».

– Мы уверены, что стабильность лучше неопределённости. Вы – фактор риска.

«Косность. Закостенелость. Тупик. Глупо».

– Прочность. Устойчивость. Константность.

Сквозь туман в голове я еле его вспомнил. «Константность». Якорь.

Путы гипноза ослабли, оцепенение отступило, и я нырнул вниз, пытаясь дотянуться до взрывателя, но не смог. Руки будто погрузились в густой кисель, постепенно переходящий в смолу. Время остановилось.

Краем глаза я заметил, что пасюки-охранники сорвались с места. Пока один только летел к горлу, другой уже вцепился в ухо и повис. Резануло болью.

Картинка печали, посланная королём, заполнила мозг. Я стиснул зубы и молился, чтобы ментальный блок выдержал до конца. Король не должен догадаться, что оружие не динамит на поясе, а я сам. Моя плоть и кровь. Пусть крысы порвут меня в клочья и устроят пир. Он станет для них последним. Главное, чтобы они не забыли угостить своего короля.

Закрывающие (агент Сергей Онищук)

Почему открывающие выбрали символику древних египтян, никто уже не скажет. Даже те, кто стоял у самых истоков. Первые. Проклятые.

Первыми их, кстати, и положили. Во имя богов.

Ра, Сет, Баст…

Потом символика пошла проще, понятнее.

А те, кого звали, взяли, да и пришли.

Если долго кричать в Бездну и щедро лить в черное никуда декалитры крови, что-то произойдет. Неважно, верили в ритуалы призывающие богов или нет.

Главное: боги поверили в нас.

И отозвались.

Я сижу на покрышке от камаза. Греюсь у костра из книг. В руках обрез. Пули серебряные, но это дань традициям, а не мистическая фенька.

В ржавой бочке тлеет прах последнего праведника города.

Умирал он долго. Тяжело. Добавил мне седых волос. Не люблю быть штатным мучителем. Пришлось.

Жертва невинного весомее и слаще тысячи обывателей.

Впрочем, и обычных тут целая гекатомба.

Хороший был городок Тернополь.

Хвощ точит клинок из рессоры о кирпич. Тертый мужик. Из отряда осталось почти трое, но Дрон истекает кровью, болью и вонью из вырванных внутренностей рядом, за бордюром. Отходит тяжко, в муках. Скоро кончится. И это тоже привлекает тех, наверху.

Боги не могут не прийти.

Так было в Борисполе, так было в Остроге и Ярмолинцах.

Везде.

Сначала мы опаздывали. Приходя, тупо смотрели на пир. Издалека: дураков нет.

Затем научились предугадывать, а после и устанавливать место встречи.

Отряд тогда был больше.

Ра сожрал Эда. Амат растерзала Кэпа и Старика. Но изредка – дохли и те, другие.

– Скоро подойдет Птах.

Хвощ кивает. Он вообще всегда молчалив. Сейчас он еще и серьезен.

Птах. Похожий на гигантского грача, такой же черный, с огромным клювом, древний монстр опускается на тварную землю.

Такие, как он, не должны летать, а поди ж ты.

Земля стонет, принимая тяжелую поступь бога.

Задранный на миг клюв впитывает последние эманации смерти, что щедро рассеяны тут.

Дрон затихает, нас остается двое.

Переглядываемся.

Хвощ кивает.

Нас осталось двое.

На всю эту сраную область или даже планету.

Черные крылья закрывают свет. Свистящий визг режет душу. Тварь любит спецэффекты и поиграть напоследок.

Пусть.

Я все еще сижу на покрышке. Под ногами растяжка и ящик тротила.

«Грач» легко просчитывается.

Если не сработают обрез и заточка Хвоща…

Что ж.

Громко хлопнем дверью.

Я точно знаю – боги смертны.

Рубиновый дождь (агент Максим Тихомиров)