Бестиарий

Грир обошел солдат, подтолкнул Хасана к выходу. Донлен с Лопесом обменялись удивленными взглядами — что происходит? — и покорно затрусили следом.

Выйдя из мавзолея, они заметили, что тени резко удлинились. Солнце садилось, перевалив за крепостные стены, начал подниматься вечерний ветерок.

Грир с Хасаном прошли мимо ряда пустых клеток, шагнули на деревянный мостик над ручьем. Хасану не терпелось уйти отсюда. Он не знал, что за животные обитали прежде в этих клетках, и знать не хотел. Не хотел знать и то, зачем аль-Калли понадобилась плотная металлическая сеть, из которой можно было соорудить птичник в сто футов высотой и тысячу, не меньше, в ширину.

Они прошли мимо гаража, где стоял «роллс-ройс», Лопес украдкой взглянул на роскошную машину. Интересно, на ходу ли она? Если да, то можно было бы перегнать ее в лагерь. Он сам сел бы за руль и ехал за «хаммером». Вот было бы здорово!

Вдруг ему показалось, что он увидел в глубине гаража какое-то движение. Нет, не то чтобы даже увидел, просто свет и тени там поменялись местами. Он взглянул на остальных членов группы, шагавших впереди: стоит ли поднимать тревогу? Снова заглянул в гараж, направил ствол автомата на «роллс-ройс». Но никого там не увидел, а остальные отошли еще дальше.

Лопес прибавил шагу, то и дело озираясь. Он уже жалел, что слушал все эти дурацкие истории Хасана. Странные крики в ночи, исчезающие люди. Но еще больше жалел, что послушался Грира, когда тот распинался на тему всяких там сокровищ. Пока что он видел только железный сундук. Кто его знает, что там внутри? Но наверное, все же что-то есть, раз Грир так в него вцепился.

Слева он увидел помещения, похожие на стойла, там было пусто, у дверей с потолка свисали какие-то непонятные обрывки ремней. Остатки сбруи? Сразу и не поймешь. Лопес был родом из Санта-Фе, каждое лето работал на ранчо, но никогда прежде не видел таких принадлежностей. Может, аль-Калли держали здесь знаменитых арабских скакунов, о достоинствах которых он был наслышан?..

Они приблизились к тыловой части дворца, Лопес взглянул на ряд узких окон. Интересно, что там, за ними? Господи, неужели здесь действительно жили люди? Дворец напомнил ему Тадж-Махал, он много раз видел его изображение на разных картинках и открытках. Он шел на службу в армию и думал, что увидит много таких дворцов. Пока что увидел только один, вот этот. Да и то только снаружи.

Откуда-то издалека донесся громкий протяжный, какой-то мяукающий крик. Подобные звуки издает плачущий младенец.

— Господи! — воскликнул Лопес. — Что это?

Все члены группы разом остановились.

— Павлин, — сказал Хасан. — Плачет, просит дождя.

Лопес сглотнул, во рту сразу стало сухо, как в пустыне.

— И получается?

— Нечасто.

Под колоннадой тени образовали на полу подобие зигзагообразного узора. Солнца уже не было видно, оно зашло за стены. Шаги отдавались здесь громким эхом, но Лопес понимал — всякие шутки теперь неуместны. Расправил пропотевший ворот рубашки, чтобы не прилегал так тесно к шее, и в этот момент ему показалось, что он чувствует сзади чье-то дыхание, а потом послышался низкий хрипловатый звук. Он резко развернулся, держа палец на спусковом крючке, но не увидел позади ничего, кроме ровного строя колонн, озаренных золотисто-розовыми отблесками заходящего солнца.

— Эй! — сказал он, все остальные остановились и обернулись к нему.

— Что? — спросил Донлен.

— Какой-то звук…

— Хасан же сказал, это павлины.

— Нет. Что-то другое…

Грир перехватил сундук, пристроил его под мышку, взялся свободной рукой за автомат.

Кожу на шее Лопеса так и стянуло, но не от высыхающего пота. Он чувствовал на себе чей-то взгляд. За ним следят. Боец вспомнил о койотах, которых отстреливал в Нью-Мехико, и почувствовал себя одним из них.

— Когда дойдем до фронтона, — сказал Грир, — всем рассредоточиться и…

В этот момент на Лопеса что-то набросилось. Метнулась тень, огромное черное пятно вынырнуло из-за колонны и накинулось на него, точно волк на отбившуюся от стада овцу. Донлен запаниковал и выпустил по колоннаде очередь из автомата, Хасан всем телом вжался в стену, а Грир почувствовал, что на левую ногу ему словно кто-то плеснул кипяток. Он сразу понял — срикошетила одна из пуль, но осмотреть рану времени не было. Надо выбираться отсюда вместе с чертовым сундуком как можно скорее.

Он попытался бежать, но нога онемела.

Отряд отступал, Донлен продолжал отстреливаться. Хасан где-то спрятался. Ну и черт с ним, он больше не нужен.

Грир, хромая, бежал по мраморным плитам двора, он знал, что за ним тянется кровавый след. Где бы там ни пряталась эта чертова тварь, ясно одно, она непременно учует запах крови. Он заставлял себя двигаться неимоверным усилием воли — прилив адреналина приглушил боль в ноге, но это ненадолго. Он слышал, как Донлен перезаряжает автомат. Ночь здесь наступает быстро, надо успеть добраться до ворот. «Вперед, — твердил он про себя. — Давай двигайся!»

Вот он, хромая, вышел из тоннеля и крикнул Садовскому:

— На нас напали!

Но тут же усомнился, что сидевший в закрытом «хаммере» товарищ услышал его.