Бестия / Поцелуй дочери канонира

— Я, конечно, решила, что не скажу ни слова. Я имею в виду не вас, полицейских. А с Кеном поступили несправедливо. Ну, это я так считаю. Я подумала, что Кену это было неприятно. А если поразмыслить, то какая связь между тем, что этому Энди Гриффину вдруг вздумалось приставать ко мне, этими его странными разговорами и преступниками? Ну какое это имеет отношение к убийству Дэвины, Харви и Наоми? По-моему, никакого, верно?

— Пожалуйста, миссис Гаррисон, расскажите мне об этом.

— Думаю, что должна рассказать. Это очень неприятно. Я знаю, что выгляжу намного моложе своих лет, знаете, люди всегда мне это говорят, так что нечего мне было и удивляться, когда этот Энди так распустил руки.

Таких выражений Уэксфорд давно не слышал. Его изумляло тщеславие миссис Гаррисон: как могла эта высохшая сморщенная женщина заблуждаться, воображая, что выглядит моложе своих пятидесяти с чем-то лет. Да и вообще, думал он, почему люди так стремятся выглядеть моложе своих лет? Почему это доставляет им такое удовольствие? Это всегда ставило его в тупик. Разве выглядеть на сорок пять, если тебе пятьдесят, какое-то особенное достижение? И вообще, что значит выглядеть на пятьдесят?

Женщина на минуту замолчала, как бы подыскивая слова, чтобы получше объяснить, что она имеет в виду, а может, еще больше озадачить его.

— Когда он дотронулся до меня, я чуть с ума не сошла.

Словно ожидая вопроса, она положила руку себе на грудь и отвернулась.

— И это в моем собственном доме! Он вошел в кухню, я как раз пила чай, так что, естественно, я предложила ему чашку чая. Только не подумайте, будто он мне нравился!

Он порочный. Нет-нет, я не преувеличиваю. Он не просто странный, он порочный. Вы только посмотрите ему в глаза. Когда мы приехали сюда, он был еще ребенком, но он был не такой, как все дети, в нем было что-то ненормальное. Его мать… она хотела, чтобы ему позволили играть с Дэйзи. Ну вы можете себе это представить? Даже Наоми не разрешила, не только Дэвина. У него были припадки, он визжал, как поросенок, было слышно даже через стены. Он визжал часами, и с ним ничего не могли поделать.

А уж когда ему исполнилось четырнадцать, то я застала, как он подглядывал за мной через окно в ванной! Слава Богу, я была одета, и он не знал этого, когда заглянул в окно. А ведь он хотел заглянуть именно тогда, когда я разденусь.

— В ванную? — спросил Уэксфорд. — Он что же, влез на дерево?

— В этих домах ванные комнаты находятся на первом этаже, не спрашивайте почему. Так уж построили, с ванными внизу. Ему надо было только выйти из дома, пролезть сквозь кустарник и подойти к окну. Это случилось вскоре после того, как его мать рассказала мне, что одна женщина из Помфрет тоже жаловалась на него, и тоже на это. Ну конечно, она-то сказала, что все это гнусная ложь и врунья получила по заслугам за поклеп на бедного Энди, но я знаю то, что знаю.

— А что случилось на кухне?

— Вы имеете в виду, когда он дотронулся до меня? Знаете, даже не хочу говорить и не буду. После того как он ушел, я подумала: это потому только, что его так тянет ко мне и он ничего не может с этим поделать. Но, как оказалось, может, если пришел на другой день и потребовал денег.

В этот момент Куини стукнула лапой по стеклу и птица, сидевшая на дереве, улетела. Неожиданно начался ливень и капли с силой забарабанили по рамам. Спрыгнув с подоконника, кошка медленно направилась к двери. Уэксфорд ожидал, что Бренда, так любившая животных, встанет и откроет дверь, но она молча наблюдала за Куини. Через минуту он понял, почему она не шевельнулась. Встав на задние лапы, кошка правой лапой нажала на дверную ручку. Дверь открылась, и кошка, подняв хвост трубой, вышла из оранжереи.

— И не говорите мне, что они глупее человека, — улыбнулась Бренда Гаррисон.

— Я бы хотел услышать подробнее о попытке изнасилования, миссис Гаррисон.

На само слово она не обратила внимания, но густая краска залила ее изрезанное морщинами лицо.

— Меня удивляет, почему вас интересуют такие подробности.

Дав понять, что Уэксфордом движет чисто мужской интерес, она, опустив глаза и повернув голову набок, принялась разглаживать складку на брючине.

— Как я уже говорила, он дотронулся до меня. Я сказала: «Не надо». Тогда он сказал: «А почему бы и нет? Разве я вам не нравлюсь?» «Дело не в том, нравишься или не нравишься, — ответила я, — я замужняя женщина». Тогда он схватил меня за плечи, оттолкнул к раковине и стал прижиматься. Вы сказали, что вам нужны подробности. Мне же они неприятны.

Я сопротивлялась, но он намного сильнее, и понятно почему. Я сказала, чтобы он отпустил меня, а не то пойду и пожалуюсь его отцу. Тогда он спросил, есть ли у меня что-нибудь под юбкой, и попытался просунуть руку. Тогда я его ударила. Рядом на раковине лежал нож, маленький нож, которым я режу овощи, я схватила его и сказала, что если он меня не отпустит, то ударю его ножом. Он отпустил меня и обругал. Обозвал меня шлюхой и сказал, что я сама виновата, потому что ношу узкие юбки.

— Вы сказали об этом его отцу? Вы кому-нибудь сказали?