Бестия / Поцелуй дочери канонира

Что она знает о ссоре? Что рассказала ей Дора?

— Ну, каково настроение перед переездом? — Дом этот, неподалеку от престижной Плуманс-лейн, был очень мил. Он понимал, почему они с Нилом постоянно переезжают, почему им тоскливо без перемен, но радости это знание не прибавляло. — Не жалеешь?

— Подожди, вот увидишь наш новый дом!

Он не стал ей ничего говорить. Они с ее матерью, как-то проезжая мимо, заскочили туда — туда и тут же обратно. Зачем говорить, как ужаснули их размеры дома, а еще больше — его обветшалость. Дочь налила ему чаю, и он проглотил кусок домашнего фруктового пирога, хотя есть не хотелось, да и пирог был ему не по вкусу.

— Только не подведите нас на новоселье!

— Как мы можем вас подвести?

— И он еще спрашивает! Да у тебя же репутация заядлого домоседа!

— Не бывает правил без исключения.

Прошло три дня с тех пор, как он в последний раз видел Дэйзи. Единственное, что он мог себе позволить, — это убедиться, установлено ли в Тэнкред-хаусе постоянное дежурство. Но об этом легче справиться по телефону. Дэйзи не скрывала раздражения, хотя злости в ее голосе не было.

— Карен постоянно бросается к трубке первой. Мне это не нравится. Я уже объяснила ей, что меня не пугает тяжкое дыхание на другом конце. Да ничего и не было. Я решительно не могу смириться с Карен, да и с Энн тоже. Нет, они, конечно, очень милы, но почему мне не пожить здесь самостоятельно?

— Вы же знаете почему, Дэйзи.

— Да не верю я вовсе, что кто-то из них надумает вернуться и прикончить меня!

— Я тоже. Но предпочитаю знать наверняка.

Он несколько раз пытался связаться с ее отцом, но никакого ответа от Дж. Г. Джоунса с Ниневи-роуд не последовало — кстати, где это? Хайбери? Холоуэй? В тот вечер, прочитав роман Дэвины Флори «Владельцы Мидиана», — тот самый, который обожал Кейси, — он взялся за ее книгу о Восточной Европе и обнаружил, что Дэвина ему не по душе. Манерность, снобизм как социальный, так и интеллектуальный, потребность всем заправлять, возвышая себя над другими, да плюс ко всему жестокость по отношению к дочери и враждебность — к слугам. Во всеуслышание заявляя о своей принадлежности к «левому» крылу, она постоянно называла рабочих «низшим» классом. А в книгах и вовсе представала во всей красе — настороженная богатая социалистка.

Со страниц так и несло смесью снобизма с марксизмом. Всепроникающая гуманность подозрительно отсутствовала, как, кстати, и юмор, правда, за одним-единственным исключением. Похоже, Дэвина принадлежала к тем людям, которые черпают удовольствие лишь в одном — в сексе, необузданном и неукротимом, одно упоминание о котором вызывает возбуждение и восторг, сладко перехватывая горло. Единственный животворный источник веселья и забав как для пожилых (но исключительно интеллигентных и привлекательных), так и для юных. С той только разницей, что для последних секс обязателен и предаваться ему следует постоянно и с удовольствием, поскольку он столь же необходим, как еда, и столь же питателен.

Просьба Уэксфорда проверить списки принятых в университет обернулась дополнительным результатом: они с Дорой получили от Перкинсов приглашение на коктейль. Вице-ректор Мирингэмского университета немало удивил Уэксфорда, признавшись в некогда тесном знакомстве с Харви Коплендом. Несколько лет назад один из американских университетов пригласил Харви прочесть курс по бизнесу, а он, Стивен Перкинс, тогда же читал там лекции по истории, готовясь к защите диссертации на степень доктора философии. Если верить Перкинсу, в то время, а это были шестидесятые, Харви был на редкость красив. Ну чистый сердцеед, гроза мужей, признался Перкинс. Помнится, вокруг его имени в связи с какой-то беременной студенткой-третьекурсницей разгорелся небольшой скандалец, который чуть позже затмил другой, более серьезный. Тут уже поговаривали о связи Харви с женой декана.

— По тем временам беременная студентка — событие из ряда вон, особенно на Среднем Западе. Бежать из университета Харви не пришлось, ничего подобного. Отслужил там полных два года, и все же, когда он уехал, многие вздохнули с облегчением.

— Ну а помимо этого что он собой представлял?

— Приятный, без особых способностей, я бы даже сказал туповатый. Но внешне хорош необыкновенно. Говорят, мужчине не подобает отпускать комплименты собратьям, но старина Харви был вправду красив.

Я скажу вам, кого он напоминал — Пола Ньюмена. При этом зануда был страшный. Однажды нас вместе пригласили туда на обед, помнишь, Рози? Я говорю о Тэнкред-хаусе. Харви ничуть не изменился за четверть века: такой же жуткий зануда. И так же похож на Пола Ньюмена — на сегодняшнего Ньюмена, вы же понимаете.

— Он был красавцем, бедняга, — подхватила Рози Перкинс.

— А Дэвина?

— Может, вы помните, несколько лет назад подростки писали на стенах особыми красками разные надписи — ну, например, «Здесь правит Рэмбо» или «Подчинись пистолету»? Так вот, то же самое можно сказать про Дэвину. Я бы не удивился, увидев: «Здесь правит Дэвина». Она верховодила в любой обстановке. Не столько душа компании, сколько глава. В разумной степени, конечно.