Бестия. Том 1

Как случилось, что он среди ночи стоит в этой мерзкой клоаке, под ним распласталась голая Вера, а его отец на полу истекает кровью?

Если бы он вошел минутой раньше! Если бы успел остановить ее!

Паоло мертв. Не об этом ли он мечтал всю жизнь?

Джино сполз с кровати, сжимая в руках револьвер. Вера, рыдая, каталась по кровати.

Джино уставился на мешок с костями, когда-то бывший его отцом. Попытался вспомнить хоть один светлый миг, связанный с этим человеком. И не смог. Он нагнулся над Паоло — сердце не билось.

— Джино, зачем ты это сделал? — внезапно взвизгнула Вера. — Зачем ты это сделал, Джино?

— Успокойся, — тихо попросил он, лихорадочно соображая, как бы вытащить ее отсюда. — Ничего я не делал.

— Да, — зашипела она. — Это ты убил его! Вышиб из него мозги! Ты виноват, ты! — она вопила в полный голос: — Ты убил его, Джино! Ты, ты, ты!

И снова разразилась рыданиями.

Джино невидящим взглядом уперся в потолок. Что же теперь делать?

* * *

В канун Нового года Маргарет О'Шонесси и Майкл Фланнери отпраздновали свою помолвку. Он презентовал ей дешевое кольцо с поддельным изумрудом и ключ от гостиничного номера.

— Вот, я обещал — и веду тебя в гостиницу! — похвалялся он.

Подогретые пивом, они ринулись в номер.

Интерьер произвел на Маргарет гнетущее впечатление. Но когда Майкл начал снимать с нее одежду, она забыла обо всем на свете.

— Целую ночь вместе! — радовался он. — Если тебе в первый раз будет неприятно, повторим еще и еще раз.

Ей было приятно, но они все равно повторили — еще и еще, пока не упали в изнеможении на мятые простыни и начали строить планы на будущее.

Примерно в половине четвертого они уснули.

Через четверть часа в соседней комнате послышался шум. Маргарет тотчас проснулась. Ссорились двое: мужчина и женщина. Она не разбирала фраз, но время от времени до нее доносились отдельные слова: «Сука… Грязная шлюха!.. Терпеть тебя не могу!», потом все стихло.

Маргарет понадеялась, что парочка в соседнем номере угомонилась, но не тут-то было. Мужчина взвыл: «Я вышибу из тебя мозги, стерва!», послышался свист ремня.

Маргарет села на кровати. Майкл по-прежнему сладко спал.

Что делать — разбудить его? Шум стоял ужасный. Женщина орала благим матом — видно, ее истязали.

Она осторожно ткнула Майкла под ребро. Он и не подумал проснуться. Спал как убитый. Маргарет укрылась одеялом и концами подушки заткнула себе уши.

Все без толку. Женщина надрывалась все громче, и все слышнее становились звуки ударов ремнем по коже.

Маргарет твердо решила на этот раз разбудить Майкла. Это оказалось несложным делом.

— Ну, Майкл Фланнери, меня могут сто раз изнасиловать и убить, а ты и не подумаешь проснуться! — обиженно заявила она.

— В чем дело, малышка? — виновато спросил он.

— Тс-с! Слушай!

Майкл сел на кровати.

— Что?

Шум за стеной затих.

— Там, в соседней комнате, дрались и ругались — просто ужас как. Наверное…

— Я убью тебя!

Майкл подскочил на постели.

— Ублюдок! — завопила женщина в истерике. — Ублюдок!

Майкл Фланнери запутался в брюках.

— Маргарет, оставайся здесь, а я вызову полицию.

— Не оставляй меня!

Но он уже исчез за дверью.

— Господи, — забормотала Маргарет, — спаси и помилуй!

Она торопливо напяливала на себя одежду. Сроду ей не было так страшно. Ясно, что это Божья кара за блуд до свадьбы.

— Зачем ты это сделал? — взвыла женщина за стеной. — Зачем ты это сделал, Джино?

Впоследствии Маргарет О'Шонесси много раз пришлось повторять эти слова — единственные, какие она запомнила.

Кэрри, 1941

— Как тебя зовут, крошка? — толстяк в костюме горчичного цвета почесал у себя между ног и похотливо уставился на нее.

— Кэрри, — ответила она, стараясь не выдать свою гадливость. «Крошка»! Ей двадцать восемь лет, у нее растет сын, а этот — «крошка»! Он продолжал чесаться — словно ее и не было в комнате.

— Ладно, я беру тебя на работу. Жалованье небольшое, но у такой красивой девушки не будет проблем с чаевыми. И не только, — он подмигнул. — Все будет зависеть от тебя.

У Кэрри было сильное желание сказать: подавись ты, туша, своей вшивой работой! Но вместо этого она залебезила:

— Спасибо, мистер Уордл. Мне приступать сегодня же?

Он на мгновение забыл про зуд в паху и погладил ее по плечу.

— Да, моя прелесть. Очень хорошо. Надень что-нибудь, чтобы было видно твои хорошенькие грудки.

Она вышла из его зачуханного кабинета, прошла через заплеванный зал для танцев и села на автобус до дома.

Дом.

Всего одна комната для нее и Стивена в меблирашках в центре Гарлема.

Дом.

Без ванной. Крысы бегают по ночам. Сырые стены.

И все-таки дом. Ей два года как-то удавалось сводить концы с концами.