Бестия. Том 2

Кэрри хотела сказать: да, конечно, — и вдруг силы покинули ее, и она разрыдалась.

— Да что с тобой?

Вошел Роджер с серебряным подносом. Бернард легко подтолкнул к нему коляску.

— Увезите пока ребенка.

Он подвел Кэрри к креслу и насильно усадил.

— Расскажи мне все. Когда выговоришься, становится легче.

Не успел Роджер уйти, как она разразилась слезами и не выговорила — выплакала историю своей жизни. Рухнули все преграды. И ей действительно стало легче. Будто тяжкая ноша свалилась с плеч. Бернард внимательно слушал, поил ее горячим сладким чаем, бросая телефонную трубку, когда ему звонили, утирал ей слезы тонким батистовым платком и, казалось, искренне сочувствовал Кэрри.

За окном стемнело. Ее рассказ подошел к концу. Она поведала о Лерое, Стивене и Энцо Боннатти.

— Я пришла, потому что вы — добрый человек. Больше у меня никого нет. Но если вы не сможете помочь, я пойму… — она так измучилась, что с трудом выговаривала слова. — Правда, пойму…

Он сказал тихим, твердым голосом:

— Я могу помочь тебе, Кэрри. Я хочу помочь тебе.

Она схватила его за руку.

— Спасибо! Большое спасибо! Я чувствовала… верила!..

* * *

Через год они поженились. Все свершилось очень просто, в Сити-холле. Пятилетний Стивен ликовал и путался под ногами.

Бернард придумал легенду. Это даже доставило ему удовольствие. Согласно этой легенде, Кэрри была африканской принцессой, с которой он познакомился в Кении во время сафари. Просто удивительно, сколько людей попалось на удочку.

Театральный мир был шокирован. Бернард Даймс женился! На негритянке! А скандальные слухи о ее прошлом! Но кто знает, может, это и неправда?

Бернард Даймс не отвечал на вздорные вопросы.

Несколько стройных, элегантных блондинок в ярости носились по всему Нью-Йорку. Они потратили столько времени и сил, пытаясь его заарканить! Что в этой черной девушке такого, чего им недостает?

— Я боюсь, — сказала Кэрри.

— Чего? Прошлого? Оно позади. У тебя теперь есть защитник.

Она слушалась мужа. Он мудрый человек. Кэрри не могла до конца поверить в свое счастье. Год назад он взял их со Стивеном к себе. Поселил в своем коттедже на Файр-Айленде, где она впервые в жизни наслаждалась уединением и покоем. В конце недели приезжал Бернард с подарками для Кэрри и ее сына. Постепенно мальчик оттаял, вылез из своей скорлупы и снова превратился в нормального болтунишку.

Временами на Кэрри нападал страх перед Боннатти. Бернард убеждал:

— Твои контакты с этими людьми кончены. Они больше не смогут до тебя дотянуться, не смогут причинить тебе зло. Поверь мне!

И она поверила.

Коттедж Бернарда был расположен на Оушн-Бич, где отдыхала разношерстная, космополитичная публика. Все здесь было Кэрри по душе, а Стивен и вовсе наслаждался жизнью. Он особенно радовался еженедельным посещениям Бернарда, и, конечно, Кэрри тоже. Она не могла дождаться вечера пятницы, когда он приезжал на своем маленьком автомобиле: высокий, необыкновенный человек, который обращался с ней по-человечески и неизменно выказывал доброту и заботу. Он никогда не делал сексуальных поползновений, даже спал в комнате для гостей, а она со Стивеном — в самой лучшей спальне. Сначала это радовало Кэрри, но потом она начала испытывать беспокойство. Может, с ней что-нибудь не так? Почему он ее не хочет? Из-за прошлого?

Полгода спустя она не выдержала и пришла к нему ночью в длинной прозрачной ночной рубашке. Блестящие распущенные волосы развевались за плечами. Бернард тихонько похрапывал во сне.

Она села на краешек кровати и осторожно дотронулась до его лица.

— А? — встрепенулся Бернард.

Как ни странно, Кэрри вдруг застеснялась.

— Бернард, ты меня не хочешь? — прошептала она.

Он сел на кровати и взял ее лицо в ладони.

— Хочу, Кэрри. Очень хочу на тебе жениться.

Она была удивлена и счастлива. Возможно, в глубине души она знала, что так будет. Ей хотелось сделать эту ночь самой лучшей ночью в его жизни.

Он оказался сдержанным любовником. Нежным, нетребовательным и быстро кончил.

Ее это ничуть не смутило. Она блаженствовала в его объятиях. Волшебнее этой ночи у нее не было!

И вот она — миссис Бернард Даймс. Ей тридцать один год, и она может, наконец, начать жить по-настоящему.

Джино, 1953

Открытие «Миража» вылилось в яркий, экстравагантный праздник. Верный своему слову Бой пригнал целый самолет звезд экрана, и это привлекло большую прессу, как предсказывал Бой.

Естественным следствием явился бурный успех. Важные шишки со всей Америки просили зарезервировать номер.

Джейк торжествовал.

— Я же говорил тебе, что открываю золотой рудник, — хвастливо заявил он Джино по телефону несколько месяцев спустя. — Отель процветает. В нем единственном не бывает свободных номеров. Что скажешь?

— Это все очень хорошо, — бесстрастно ответил Джино. Он поставил на ключевые посты своих людей и из их отчетов сделал вывод, что мешок с золотом мог быть еще более полным, если бы не прореха. Джейк определенно приворовывает. Ну и болван же он!

— Мог бы проявить больший энтузиазм, — посетовал Джейк. — Я вкалываю не покладая рук, и все наживают на этом целые состояния. Синдикат должен мной гордиться!