Бесценная награда

– Думаю, что он не столько забыл про Мейвис, сколько счел ту женитьбу не имеющей особого значения и не стоящей отдельного упоминания. – Бретт поморщился, увидев возмущенный взгляд Катрионы. – Сомневаюсь, чтобы он много думал про нее, вернувшись домой, в Скаргалс. Это случилось пять лет назад, и прожили они вместе совсем недолго. Да, он желал Мейвис достаточно сильно, чтобы сбежать с ней, несмотря на то что ее выбрали в жены брату, но из-за этого никакой беды не приключилось. Отец Мейвис был счастлив, а брат Брайана вообще не хотел эту девушку. Кроме того, Брайан ничего не выиграл от этого брака – ни земель, ни денег. Он просто вернулся в Скаргалс, к жизни, которую вел и раньше, только на этот раз знал, чего хочет – собственную землю, добиться которой можно было только упорным трудом. Как он сам мне говорил, работа полностью занимала его мысли, душу и время целых пять лет.

– Кажется, я начинаю понимать. Тот период его жизни оказался таким коротким, что бедная Мейвис стала для него всего лишь девушкой, которую он знавал когда-то в прошлом. Она не была рядом с ним достаточно долго, чтобы оставить отметку в его душе, бедняжка. Подозреваю, что вся та история не разбила ему сердце.

– Полагаю, не разбила. Он заботился о ней, она ему нравилась, он ее хотел. Сам в этом признавался. И стал бы для нее хорошим мужем, подарил ей детей, возделывал бы ее земли.

– А его брат, похоже, ее не особо добивался.

– Ну тогда его там и не было. Он поехал повидаться с ней и ее отцом, согласился жениться, а на обратном пути в Скаргалс его похитили ради выкупа. Так Грегор встретился с Аланой. Когда Грегор не вернулся, как обещал, Мейвис не могла понять, что с ним случилось, и они с отцом отправились за ним в Скаргалс. Так Мейвис встретилась с Брайаном. Когда Грегор вернулся и увидел в Скаргалсе Мейвис… в общем, он был ей не рад, потому что приехал с Аланой. И вскоре Мейвис сбежала с Брайаном.

– А, понятно.

Бретт придвинулся ближе и заглянул ей в глаза.

– И что вам понятно?

– Мейвис знала, что на самом деле Грегору не нужна, поэтому выбрала мужчину сама. Жаль, что ей почти не довелось насладиться своим выбором.

Не в силах устоять перед манящим очарованием ее освещенной лунным светом кожи, Бретт легонько погладил щеку Катрионы костяшками пальцев. Он знал, что изо всех сил постарается заманить ее к себе в постель, слишком давно ему не удавалось насладиться пылом и жаждой чистого сладострастия, порожденного не только телом, но и сердцем и умом. Ему нравилась Катриона, он уважал ее, но это только подогревало желание, с каждым днем все сильнее стискивающее его в своих клещах. Даже дух Бренды не беспокоил его, когда он целовал Катриону, и поэтому Бретт хотел ее все больше.

Слегка улыбаясь, он обнял ее за плечи и привлек к себе, мимолетно подумав, что она очень удобно помещается в его объятиях – лицо прижимается к груди, а мягкие волосы щекочут шею. Катриона была достаточно маленькой, чтобы дать ему возможность почувствовать себя большим и сильным, но не настолько крошечной, чтобы он боялся сделать ей больно. А еще она была очень скованной, отметил Бретт.

– Что вы делаете? – спросила Катриона и тут же решила, что вопрос очень глупый.

– Обнимаю вас, – ответил он, не сдержав улыбки.

– Вы прекрасно понимаете, о чем я, блудник!

Катриона знала, что должна оттолкнуть его, должна изобразить праведный гнев. Что за нахальство, в самом деле! То, что она позволила ему два жалких поцелуя, вовсе не означает, что у него есть право приставать к ней, когда ему захочется! Но вместо этого она постепенно начала расслабляться в его объятиях и вынуждена была признаться себе, что ей нравится, когда он к ней пристает. Он такой горячий, и от этого ей становится тепло и снаружи, и внутри. Катриона понимала, что испытывает вожделение, о котором говорили столь многие женщины, страсть, которую так и не открыла для себя в замужестве.

Те жалкие проблески желания, что она испытывала к Бойду, умерли в первую брачную ночь. Хрупкая надежда на то, что акт оказался холодным и вялым, потому что Бойд нервничал так же сильно, как и она, что больше она не девственница, а значит, дальше все пойдет гораздо лучше, тоже умерла очень быстро. Катриона не сомневалась, что даже если Бретт и не такой уж искусный любовник, она все равно узнает от него о вожделении куда больше, чем за все годы с Бойдом. И еще она не сомневалась, что не будь она лэрдом Банулта, женщиной, которой требуется абсолютное уважение своих людей, она бы уже потащила этого мужчину прямиком к себе в спальню и выяснила, одарит ли он ее той страстью, что обещали его поцелуи.

– Я собираюсь тебя поцеловать, – сказал Бретт, взяв Катриону за подбородок и приподняв ее лицо.

– Что, на этот раз вы действительно спрашиваете разрешения?

– Видимо, да.