Бесценная Статуя

— Тара, — мягко, нежно позвал он.

А я не могла оторваться от аметистовых глаз на меднокожем лице. И в тот же миг поняла, что все остальное — не более чем голограмма, иллюзия. Настоящее — это вот, сейчас, это теплые, глубокие аметистовые глаза.

Не знаю, не помню, как оказалась в железном кольце его рук, только уже в горизонтальном положении. Помню волнами накатывающее желание, помню, как меня трясло, помню, как дрожали руки Эддара, когда прижимал к себе мое тело.

Много, много поцелуев, долгих, беспощадных, нескончаемых. Когда я задыхалась — он переходил к другим частям тела, и множество огненных искр пробегало по коже. А я не понимаю, что происходит — то все вокруг несется в нескончаемой гонке — такой быстрой, что мир сливается в сплошные пульсирующие очертания, то меня выбрасывает в другое измерение, и тогда время останавливается, наполняется миллионами нежнейших ноток и прикосновений.

— Истар, — Эддар поцеловал меня в уголок губ, в то время как рука его спустилась предательски низко… Но не настолько, как мне бы хотелось, и это заставляет приподниматься ему навстречу, что не так-то просто сделать, будучи полупридавленной этой горячей грудой мускулов. — Ты уверена? Я не смогу больше сдерживать себя.

Я перехватила его губы, ответив поцелуем, а затем легонько прихватила зубами нижнюю губу.

— Смелее, мистер Рьи, — выдохнула ему в рот, и в тот же момент мои губы накрыла горячая ладонь, впечатывая голову в подушку. И вовремя — из груди вырвался долгий, протяжный стон, который неминуемо стал бы криком, если бы не предусмотрительность Эддара.

— Тише, — шепчет на ухо, полностью заполняя меня собой, замирает в этом положении, потом немного отстраняется, как будто прицеливаясь, и опять бьет бедрами. Тело мое изогнулось от сладкой судороги, чтобы в следующий момент задвигаться в такт с капитаном.

Череда стремительных взлетов и падений на самое дно пропасти, от разбивания об острые камни которого меня каждый раз удерживают сильные, смуглые руки. Мои волосы разметались по подушке, смешиваясь с черными прямыми прядями Эддара. То жаркие и судорожные, то легкие и нежные переплетенья тел, и мои ногти с каждым толчком все сильнее впиваются в мускулистую спину. Стремительные, выверенные движения наполняют собой все пространство, сокращаясь, дрожат в воздухе.

— Моя Тара, — шепчет он, и впивается поцелуем в губы. Отвечаю ему стоном, который он пьет, прижимая голову к себе за затылок, и толчки становятся резче и сильнее. Я не знаю, не помню, сколько это продолжается. Ясно одно — это просто невозможно, немыслимо. Я не знала, не могла себе представить, что мое собственное тело — оно настолько… живое. Очередь коротких ударов сменяется длинной цепочкой глубоких-глубоких касаний. Я не знаю, жива я ещё или умерла, потому что даже не подозревала, что такое бывает!

Вдруг, откуда-то издалека, сквозь пелену струящегося по коже, телу, чувствам наслаждения доносится короткое:

— Посмотри на меня, Тара.

Я не в силах открыть глаза, я знаю, что это совершенно невозможно. Мое тело больше не принадлежит мне. Оно, как тонкий, чувствительный музыкальный инструмент поет в такт череде сменяющих друг друга горячих прикосновений, сжатий, поглаживаний и похлопываний.

— Не-ет, — отвечаю, и сама не слышу собственного шепота.

— Посмотри на меня, Тара.

Опять этот хриплый, глубокий голос. И тон такой настойчивый, и при этом он ни на миг не останавливается. Всесильные боги, если он остановится, я просто умру!

— Это приказ?

Я буквально кожей чувствую, как он улыбается.

— Это приказ, Истар Кроули, младший научный сотрудник экспедиции! Открой глаза, Тара.

Если приказ, то как я могу ослушаться? Прилагаю все усилия, и что есть силы, распахиваю глаза, и вижу перед собой эту бесконечную аметистовую глубину…

Лицо Эддара покрыто испариной настолько, что пот капает, стекает потоками вниз. В тот же миг его зрачки расширяются на всю потемневшую радужку, он с силой бьет бедрами, и меня подбрасывает к самым звездам. Откуда-то снизу доносятся крики — с трудом узнаю собственный голос, паря на этой восхитительной высоте.

— Тара, — нежно и тихо позвал меня капитан, потеревшись носом о мой висок, — Ты как?

Довольно потянулась и поудобнее устроилась в его объятиях.

— Я, пожалуй, пойду. Не хочу, чтобы утром меня увидели выходящей из каюты капитана.

— Ты шутишь?

— Нет, а что такое?

— О прогресс, Тар! Разве ты не знала! Я же зиккуратец!

— И при чем здесь это? — я игриво провела кончиками пальцев по его щеке.

— При том, что состав крови у нас разный. Не сильно, но отличается. А сегодня… То есть, я хочу сказать, то что сейчас было, — Эддар к моему удивлению, смутился, и начал путать слова.

— Смелее, капитан, — подначила я его, — Мне теперь надлежит мутация, как в приключенческих боевиках?

— Нет, конечно, — он рассмеялся, — То есть не до такой, конечно, степени… Хотя кое-какой процесс, конечно, придется перенести. Но если не вставать, то почти ничего не заметно.

А вот это уже интересно!

— Какой ещё процесс? — я сладко потянулась. Разве может быть так хорошо? Мне наверно, это снится.