Бесценный дар

Энн и Мак-Криммон протиснулись в дверь, и огромная собака начала нагло обнюхивать портфель адвоката.

— Пошла вон, ты, глупая псина! — воскликнула шотландка.

— Ранальд! — раздался низкий голос сверху. — Иди сюда!

— Ох, смотри, что ты наделал! — сказала женщина. — Ты ушел и рассердил своего хозяина.

Лохматое серо-коричневое животное опустило голову, словно могло понять ее слова, послушно развернулось и пошло прочь, вверх по отделанной под орех лестнице.

— Ну вот, — вздохнула женщина. — Давайте мне свои плащи и можете идти наверх. Лэрд вас ожидает.

«Лэрд? — подумала Энн, мрачно усмехнувшись про себя. — Очень по-шотландски».

Разумеется, этот человек был из этих многочисленных аристократов, которые требовали почтения к титулам и собственности, для получения которых сами лично ничего не сделали. Выбираясь из своего плаща, Энн пыталась в тысячный раз представить себе, как он отреагировал на новость о том, что она получит часть его фамильного состояния.

Ей не пришлось долго ждать, чтобы увидеть это. Шестнадцать шагов вверх, в Большой зал замка, и она точно узнала все, о чем раньше только гадала.

Человек, который стоял перед камином, был разъярен. Гнев полыхал в его глазах так же ярко, как пламя у него за спиной.

Он был моложе, чем она думала, но выглядел с головы до ног лордом, владельцем поместья — плечи расправлены, как перед боем, чудовищный пес замер у ног. Он был одет в зеленые вельветовые бриджи и того же цвета свитер — и даже в его глазах отражался этот цвет, когда он с вызовом посмотрел на нее. Одной рукой он опирался о каминную полку, и его пальцы касались резного каменного герба. Герб принадлежал его семье многие столетия. Лэрд молча напоминал ей, что он — Мак-Дональд и принадлежит этому месту. А она — нет.

Жаль, что он собирался все усложнить. Но она не могла допустить, чтобы хозяин замка давил на нее своим происхождением.

— Хэлло, — оживленно сказала она, пересекая комнату и останавливаясь перед ним. — Я Энн Форрестер.

Он лишь посмотрел на протянутую ею руку, и Энн поспешно опустила ее.

— Я Малкольм Рори Мак-Дональд, герцог Данрэйвен, — сказал он. Его надменный тон подразумевал: не забывайте об этом. Он продолжал: — Я так понимаю, вы не получили моей телеграммы?

— Телеграммы? — удивленно повторила она.

— Да. В которой говорилось, чтобы вы не приезжали в Данрэйвен.

Энн выпрямилась.

— Я не получала никакой телеграммы, но в любом случае — почему это я не должна была приезжать сюда?

— У меня сейчас не самое лучшее время, чтобы принимать посетителей, — ответил он совершенно ровным голосом. — Я должен был объяснить это Алисдайру, когда он позвонил и сказал, что встречает ваш самолет. Но меня не было дома, и я не узнал об этом, пока не стало слишком поздно.

— Я не просто посетитель, — напомнила она ему.

Нечто — Энн не могла понять, был ли это возрастающий гнев или что-то более похожее на страдание — мелькнуло на мгновение в его глазах, прежде чем он перевел взгляд на Мак-Криммона.

— Как дела, Алисдайр? — Видимо, на адвоката Мак-Дональд не держал зла.

— Очень хорошо, спасибо.

Они дружески пожали друг другу руки, но было очевидно, что Мак-Криммон чувствует себя неловко.

— Видишь ли, Рори, я… ну, я не подумал, что ты мог связаться с мисс Форрестер.

— Прошу прощения за то, что ввел тебя в заблуждение, — извинился Рори Мак-Дональд. — Леди должна была сказать о моей телеграмме.

— Я не получала никакой телеграммы, — настаивала Энн. — Кроме того, не так уж тру…

— Я позвоню в какой-нибудь ближайший отель и закажу комнату для нее, — продолжал Рори. — Может, ты будешь так любезен и отвезешь ее утром обратно в аэропорт.

Энн сложила руки на груди. Этот человек был невыносим.

— Не говорите обо мне так, будто меня здесь нет, — резко сказала она. — И нет никакой необходимости звонить в отель. Сегодня я останусь в Данрэйвене, если вы не возражаете.

— Вот именно, возражаю, — сказал он, бросая на нее угрожающий взгляд.

— Рори, ты же знаешь, как обстоят дела, — вмешался адвокат. Он похлопал по своему портфелю. — Прошу тебя, будь благоразумен.

Лэрд перевел взгляд на адвоката, и его губы искривила усмешка.

— Ты знаешь, что благоразумных Мак-Дональдов почти невозможно отыскать в нашем роду. Благоразумие — это единственное качество, которого нам недостает.

По мнению Энн, это было совсем не то, чем стоит гордиться, но царственное поведение этого человека демонстрировало его очевидное тщеславие — кто и что он есть.

Он стоял выпрямившись, и рост его производил впечатление — даже в этой огромной комнате. Энн он представлялся хайлендером, предводителем горного клана. И, как она предположила, темперамент у него вполне соответствующий его виду. Выглядел герцог вполне современно, однако не составляло большого труда представить, как он стоит, одетый в клетчатую шотландскую юбку-килт, посреди пустоши, с мечом в руке, и ветер бьет ему в лицо. Картина была грозной, и Энн было не по себе при мысли о том, что он так легко зачислил ее во враги. Должно быть, он из тех людей, кого нелегко понять и нелегко победить. Он был того же склада, что и его предки — надменный и гордый.