Бестужев-Марлинский

Голубов Сергей Николаевич БЕСТУЖЕВ-МАРЛИНСКИЙ

О Бестужеве-Марлинском у нас знают. Одним он известен как видный участник декабристского восстания — Бестужев просто, не Марлинский. Другим — именно как Марлинский, некогда прославленный и давно позабытый родоначальник русской прозаической повести. И действительно, этот замечательно многосторонний человек оставил резкий след в самых различных областях общественной деятельности, которую с темпераментом горячей молодости развертывала передовая интеллигенция первой четверти прошлого века.

Ходовые представления о Бестужеве-Марлинском идут от большого интереса советского читателя к его эпохе — к «удивительному времени наружного рабства и внутреннего освобождения» (Герцен). Любя Пушкина и Грибоедова, наш читатель любит и их друзей. Изучая прошлое русской революции, он запоминает рядом с Рылеевым, Каховским и Пущиным фигуры их ближайших товарищей. Знакомясь с историей русской литературы начала XIX столетия, он то и дело наталкивается на произведения, которые давным-давно выпали из круга обиходного чтения. И везде — Бестужев-Марлинский. Уже больше ста лет так или иначе помогает он формированию взглядов на прошлое русской общественной мысли.

Однако именно этот попутный, боковой характер сведений о Бестужеве-Марлинском лишает его образ целостности и ясности. Сведения собственно о нем, докатившиеся до нашего времени, похожи на куски давно побледневшей и запутавшейся в пересказах легенды, на стершийся от старости исторический анекдот. Определить самостоятельную ценность Бестужева как писателя, установить его значение как общественно-политического деятеля, оживить разные стороны его туманного образа — в этом видел автор задачу настоящей книги,

В литературоведческих исследованиях, в работах о декабристском движении, наконец в художественных произведениях советских авторов уже достаточно обстоятельно разъяснена и талантливо показана историческая обстановка, которая породила и убила Пушкина, Грибоедова, Рылеева, Полежаева. В этой же самой обстановке возник, созрел и погиб Бестужев-Марлинский. Естественно, что с основными чертами исторических условий, в которых он действовал, подготовленный советский читатель хорошо знаком.

Это обстоятельство позволило развернуть в настоящей книге общеисторический фон и картину среды, из которых выступает Бестужев-Марлинский, с прямым расчетом на то, что важнейшие социально-политические и историко-экономические особенности описываемой эпохи читателю уже известны.

Автор

ОКТЯБРЬ 1797 — АВГУСТ 1806

Человек родится в мир равен во всем другому.

Радищев.

Восемнадцать крепостных душ… Это и много и мало. Много, потому что это восемнадцать живых людей, каждый из которых — мир, полный мыслей, чувств и ощущений. Мало, потому что души эти жили среди песков и болот Ново-Ладожского уезда и приносили своему господину дохода не больше полутораста рублей в год. Обладателем смиренных, трудолюбивых, но почти бездоходных восемнадцати душ был «старинный российский дворянин», отставной артиллерийский капитан Александр Федосеевич Бестужев.

Наперекор феодальной спеси века капитан был женат на простой нарвской мещанке Прасковье Михайловне, выходившей его от жестоких ран, полученных во время последней шведской войны. Прасковья Михайловна оказалась плодовитой супругой. В 1791 году она родила сына Николая, через два года — дочь Елену, еще через пять — сына Александра. Скоро составилась вокруг Александра Федосеевича большая семья, и доход, поступавший с села Сольцы, никак не соответствовал увеличившимся до крайности расходам. Александр Федосеевич даже и не вспоминал о том, что он помещик, — такой эфемерной была его связь с родовой землей и крепостными душами. Уже родились Мишель, и Петр, и Павел, всего со старшими пять сыновей, пять молодых Бестужевых, — точное воспроизведение геральдического символа, обозначенного в фамильном бестужевском гербе: золотой пятилистник на черном поле щита. Побеги древнего рода были любезны отцовскому сердцу — дороже всякого золота. Но их окружало черное поле грозной нужды. Александра Федосеевича вывел из беды граф Александр Сергеевич Строганов.

Заняв должность правителя канцелярии Академии художеств и Публичной библиотеки, которые находились под начальством этого знатного и несметно богатого вельможи, Бестужев попал в атмосферу приятную и свежую. Дух любви к искусству и уважения к знанию окружал мецената и его сотрудников. Помогая Строганову в пополнении его знаменитой картинной галереи, минералогической и других коллекций, Александр Федосеевич попутно за бесценок приобретал в собственность дублеты различных редкостей. Скоро кабинет его обширной казенной квартиры на Васильевском острове стал похож на музей, и библиотека удивляла друзей подбором книг и многотомностью.