Бестужев. Служба Государевой Безопасности. Книга третья (СИ)

Закинул его на плечо и рванул в сторону, откуда я спустился, стараясь укрыться от стрелка за деревьями и кустами, чтобы он снова не попал в заветную цель. Отец продолжал постанывать, но крепко вцепился в меня, чтобы не упасть, похоже он доверял мне, хоть и не понял, что я его сын. А может понял?

Когда пробегал мимо горной тропы, по которой спускался недавно, увидел своих друзей и махнул им рукой, чтобы они возвращались обратно. Судя по всему, они меня поняли и начали подниматься обратно к перевалу. Во всей этой суете я напрочь забыл про рацию. Надо было оповестить их, что у меня всё нормально. А теперь им обратно хреначить тем же путём.

Я пробежал метров триста, давно миновав место, где я спустился с горы. Впереди были густые заросли, в которые я решил нырнуть, чтобы нормально его полечить. Здесь мы в относительной безопасности. Я аккуратно положил отца на траву и порвал нательное бельё на его груди, чтобы добраться до раны. Михаил Фёдорович внимательно смотрел мне в глаза и молчал. Мне казалось, что он сканирует меня, как рентген, и видит буквально насквозь.

Я приложил ладонь к ране и сосредоточился, пытаясь найти пулю. Она пробила лёгкое насквозь и засела в ребре под лопаткой. Если бы это происходило в условиях операционной, я бы сделал торакотомию, ушил дефекты на лёгком, отодвинул его, извлёк пулю. Но это другой мир и другие условия, надо действовать по-другому.

Необычные телекинез и телепатия? Да, именно они. Следуя инструкциям из книги Войно-Ясенецкого, я заставил пулю проделать обратный путь и вытащил её из раны. В процессе отец вскрикнул, зажмурился и стиснул зубы до скрежета. Обезболивать я так и не научился, надо наверстать это упущение.

Пуля вскоре оказалась в моей руке, я бросил её в сторону и вернул ладонь обратно. Теперь надо заживить раны, здесь уже проще. Через несколько минут я убрал руку, любуясь свежим рубцом на груди пациента. Эх, в прошлой жизни мне бы такие возможности, сколько можно было бы спасти ребят в «горячих точках», которых просто не успели довезти и донести до операционной.

Отец устало прикрыл глаза и наконец-то смог глубоко вздохнуть. Что мне теперь делать дальше? Нести его через горы? Чтобы спасти ему жизнь, можно обойтись и без этого. Надо доставить его обратно в охотничью базу и убедить, что надо срочно уехать. Может он и сможет сейчас идти, но проще и быстрее будет его донести до бревенчатых домиков также взвалив на плечо, что я и сделал. По пути вещал ему в ухо, что ему надо бежать отсюда как можно быстрее, охота идёт не на лося, а на него.

— Дима, это ты? — единственное, что произнёс он в ответ на все мои увещевания.

— Вы меня с кем-то путаете, — сказал я первое, что пришло в голову.

— Как тебя зовут? Почему ты меня спасаешь?

— Можете называть меня просто: доброжелатель. Уезжайте отсюда немедленно и затаитесь где-нибудь на несколько дней. Телефон лучше отключить.

— Понял, господин «доброжелатель», но кому понадобилось меня убивать?

— Вы реально считаете, что у Вас мало врагов? — я даже не знал, что добавить. Он очень умный человек, как же ему запудрили мозги, что он не замечает очевидного? Хотя, это оно для меня очевидное, есть хорошие источники информации, которых у него, видимо, нет. — Я пока не могу ответить на этот вопрос, но, возможно скоро смогу. Надо немного подождать. Одно могу сказать наверняка, их много и совсем рядом. Даже люди, которых давно знаете и которым доверяете, почти как себе. Это чёртово колесо раскручивается много лет и сейчас готово перемалывать всё на своём пути. Я только начал разбираться в ситуации и первые ключи к разгадке у меня в руках.

— Никак не могу понять, зачем тебе это надо? — отец немного помолчал, прокручивая в голове свалившуюся информацию. — Ну хорошо, я заберу Соню, и мы уедем куда-нибудь. Например, к её отцу.

— А вот этого категорически не советую делать! — оборвал я. — Я пока понятия не имею о его роли во всей этой свистопляске, но, чует моё сердце, что он во всём замешан, как и Софья.

— Ты совсем с катушек слетел, что ли? — он начал отбрыкиваться и пытаться слезть с моего плеча. — Соня любит меня! Да она души во мне не чает! Да поставьте меня на землю, молодой человек!

До охотничьей базы оставалось метров двести, можно и правда уже его отпустить, сам дойдёт. Поставил его на землю, и он уставился на меня полным ярости взглядом.

— У меня есть неоспоримые доказательства, что она причастна, — спокойно сказал я. — С её помощью я узнаю остальное, она пообещала рассказать.

— Что? — глаза Михаила фёдоровича расширились от ужаса. Потом он сжал кулаки и двинулся на меня, по побелевшим пальцам его рук пробежали огненные всполохи. — Где она? Что ты с ней сделал?

— Я ничего с ней не сделал и уже не собираюсь, она в безопасном месте, жива и здорова! — протараторил я, активируя магическую броню и приготовившись защищаться. Правда и того и другого не хватит, чтобы устоять перед его магической атакой. — Она согласилась мне всё рассказать, потом я помогу ей сбежать, как она просила. Если узнают, что она помогла Вас спасти, её убьют.