Бесы ПЦУ: хроники киевского безбожия

В чем была особенность Киево-Печерской лавры? Одна ее часть находилась на балансе минкульта Украины, что, конечно же, послужило отличным поводом для расторжения договора аренды и полной проверки бухгалтерии, потому что с момента, как советская власть перестала давить на православную церковь, никто никогда в эту историю не влезал. У каждого из президентов Украины, несмотря на их тягу к Филарету, была масса других проблем. Они понимали: последнее, что надо делать, — развязывать религиозную войну, будоражить общество. У Зеленского все гораздо проще: ему без разницы. Плюс один грех — ну и отлично: значит, будет религиозная война.

Украинский минкульт нашел какие-то нарушения в эксплуатации здания и тому подобное — а это уже статьи экономические. Да, митрополит Павел сказал, что это гонение на церковь. А ранее он же сказал, что его посетило божье видение о том, что Зеленский станет президентом, — эти два заявления он сделал с разницей в три дня. То есть в Киево-Печерской лавре уже работает комиссия, готовятся судебные иски, а митрополит Павел говорит про видение с Зеленским. Он искренне рассчитывал на то, что этот маховик вот такой фразой можно будет остановить.

Так думал и Онуфрий, блаженнейший митрополит, предстоятель УПЦ, который вместе с семью видными священниками пришел на Банковую и ждал, когда его примут, — разумеется, делать этого никто не собирался. Они простояли на улице два часа. Представьте только: восемь иерархов Украинской православной церкви стоят перед входом в здание администрации президента, куда их не пускают — Зеленский занят. Потом выходит охранник и говорит: «В Киеве объявлена воздушная тревога, расходитесь». И они уходят — даже не попытавшись потребовать в конце концов аудиенции у главы страны, хотя терять к тому моменту им было уже нечего. Но должна же быть какая-то элементарная гордость у православного священника — нет, все они развернулись и ушли.

Параллельно с комиссией в Киево-Печерской лавре такую же готовят в Почаевскую, и нет ни малейших сомнений, что и там все пройдет как по нотам: найдут и финансовые нарушения какие-нибудь, и литературу на русском языке.

А что же монашествующие, спросите вы. Здесь еще проще: подавляющее большинство через какое-то время перейдет в ПЦУ — без шума и пыли, как говорил один киногерой. Верность православию сохранят единицы. Причина в том, что им уже объявили: те, кто не пойдет добровольно в томосоносную ПЦУ, в лучшем случае будут работать охранниками в каком-нибудь супермаркете.

Украинское общество относится к происходящему абсолютно спокойно. Ватикан ничего не видит, как, собственно, и правительства всех мировых демократий. Да, поместные церкви выступили с резким осуждением: Грузинская православная церковь, греческая, сербы высказались, русские — на этом все. По сути, все без толку. Ведь обращение поместных церквей важно было даже не для международных демократий (эти, понятное дело, ничего слушать не будут), а для мирян Украинской православной церкви, на которых это не произвело никакого эффекта.

Я долго не понимал, как такое возможно. Но тут состоялся очередной суд над митрополитом Павлом, которому продлили домашний арест до 30 мая с запретом на проведение любых церковных служений. И очень удивился, когда увидел, что адвокат Павла и вообще всей Киево-Печерской лавры — тот же, кому Украинское государство поручило на общественных началах защищать подсудимого Гаспаряна Армена Сумбатовича, которого с октября 2022 года в Шевченковском районном суде города Киева судят за книгу «Денацификация Украины». А теперь представьте: вас собираются объявить вне закона. Вы должны все силы бросить на свою защиту, нанять лучших адвокатов, каких только можно найти в Украине, и, может быть, даже привлечь иностранных. Это ведь не воровство курицы в супермаркете. Вопрос о будущем церкви.

Что делает Киево-Печерская лавра и лично митрополит Павел? Обращаются к тому, кто им знаком. Пусть он и не входит в тройку самых знаменитых адвокатов Украины и не обладает необходимыми для этого сегодня медиавозможностями. Главное — он человек порядочный. Это прекрасно, но ведь и совершенно понятно, что судебный процесс завершится явно не в пользу обвиняемых. Очевидно для нормальных людей, но не для украинцев, у которых за девять послемайданных лет сильно трансформировался образ мышления.

Вообще, знаете, произошла абсолютно потрясающая закольцовка сюжета. Все вышеописанные события происходили, когда я работал над этой книгой. А судья по моему делу ранее занималась защитой клиентов Филарета. Это буквально украинское общество в миниатюре, где никто никогда не задумывался над происходящим, над своими действиями, где человек всегда находился в положении «моя хата с краю — ничего не знаю». И церковь здесь с обществом сроднилась.