Бесы: Роман-предупреждение

не могут иметь успеха в России (!), и скоро нечаевская организация рухнула. Всех членов арестовали; нескольких лучших людей из русской интеллигенции сослали в Сибирь, прежде чем они успели сделать что-нибудь. Кружок саморазвития, о котором я говорю, возник из желания противодействовать нечаевским способам деятельности. Чайковский и его друзья рассудили со вершенно верно, что нравственно развитая личность должна быть в основе всякой организации, независимо от того, какой бы политический характер она потом ни приняла и какую бы программу деятельности она ни усвоила под влиянием собы тий… Наш кружок оставался тесной семьей друзей. Никогда впоследствии я не встречал такой группы идеально чистых и нравственно выдающихся людей, как те человек двадцать, ко торых я встретил на первом заседании кружка Чайковского. До сих пор я горжусь тем, что был принят в такую семью» 1. Именно неприязнь к Нечаеву и нечаевщине заставила Н. К. Михайловского возмутиться романом «Бесы»; но при этом критик упрекал Достоевского не в карикатуре на нечаев- цев, а в неоправданно широких, по его мнению, обобщениях: «Нечаевское дело есть до такой степени во всех отношениях монстр, что не может служить темой для романа с более или менее широким захватом. Оно могло бы доставить материал для романа уголовного, узкого и мелкого, могло бы, пожалуй, занять место и в картине современной жизни, но не иначе как в качестве третьестепенного эпизода» 2. Ссылаясь на то, что не- чаевщина нехарактерна для русского общественного движе ния, что она составляет «печальное, ошибочное и преступное исключение» 3, революционная молодежь клялась, что никогда не пойдет по этому губительному следу, ни в коем случае не бу дет строить революционную организацию по типу нечаевской, не станет прибегать для вовлечения в нее людей методами Не чаева. Отрекаясь от нечаевщины, общество отворачивалось и от романа Достоевского. Вопрос стоял так: мы, которые так от крыто заявляем о своем неприятии нечаевщины, не хотим ви деть себя в персонажах «Бесов», мы — другие. Те же, кто изображен в «Бесах», действующие лица злобного памфлета, уродливые марионетки, ничего общего не имеют с настоящими революционерами, и никогда деятели движения не смирятся с 1 Кропоткин П. А. Записки революционера. М., 1966, с. 272–273. 2 Михайловский Н. К. Литературные и журнальные заметки. — «Отечественные записки», 1873, № 2, отд. II, с. 323. 3 Там же, с. 331.

327

карикатурой на себя, никогда не признают художественный мир «Бесов» хоть сколько-нибудь реалистическим и тем более — провиденциальным. Но, как это ни парадоксально, такая реакция была в целом нравственно здоровой — хотя и политически близорукой. Тот факт, что роман Достоевского возмутил демократов и либера лов, свидетельствовал скорее в пользу возмущавшихся и сулил надежду, что болезненная прививка нечаевщины оградит рус скую революцию от рецидива болезни. Тогда казалось, что с нечаевщиной покончено раз и навсегда, ибо, по убеждению ре волюционеров, «такие приемы не могут иметь успеха в Рос сии». Тогда хотелось верить, что роман Достоевского останет ся нелепым бредом, кошмарным призраком, плодом болезнен ного и раздраженного воображения. Тогда — у истоков рево люции — подобные иллюзии свидетельствовали больше о благородстве мышления, чем о реализме. В сущности же осуждение Нечаева и нечаевщины ни тогда, ни позже не было ни безусловным, ни безого ворочным 1. Уже в процессе явственно ощутилась демонизация и роман тизация Нечаева. «Подсудимые отзывались о нем с уважением, хотя и не без горечи. Даже более остальных разочаровавшийся в Нечаеве Кузнецов показывал, что Нечаев «о положении наро да… говорил с страшным энтузиазмом, и видно было, что во всяком его слове была искренняя любовь»… Ему вторили Ни колаев, Прыжов, Рипман и другие. Особенно восторженно говорил о Нечаеве Успенский: «Нечаев обладал страшной энергией и производил большое влияние на лиц, знавших его. Он был верен своей цели, очень предан своему делу и личной вражды ни к кому не имел… Что же касается нравственных его качеств, то он производил впечатление человека полнейшей преданности делу и той идее, которой он служил. Сведениями он обладал громадными и умел чрезвычайно ловко пользовать ся своими знаниями. Поэтому мы относились к нему с полней шим доверием». Спасович, адвокат Нечаева, «представил Не чаева личностью демонической, человеком легендарным», по хожим на «сказочного героя» (12, 204). 1 «Убийство Иванова и все обстоятельства, с ним связанные, публикация в прессе расшифрованного «Катехизиса» способствовали почти единодуш ному осуждению и резкой критике деятельности Нечаева и его общества ради кальной и революционной интеллигенцией России. Н. К. Михайловский, Г. А. Лопатин, В. И. Засулич, А. И. Герцен и многие другие оставили недвус мысленно ясные отрицательные оценки «нечаевщины» (12, 195), — утвер ждают комментаторы ПСС.

328