Бета-тестер

Первый день в мире ВИРТа заканчивался. Где‑то в другой реальности моё тело лежало в капсуле, опутанное проводами, а я вдруг почувствовал себя никому не нужным парализованным нищим. Мой виртуальный дом делят между собой виртуальные крестьяне, моего виртуального отца похитил виртуальный демон, а виртуальные крысы может быть жаждут мести.

Кстати о крысах. Что это за писк? И почему нервничает лошадь? Я сел и всмотрелся в темноту. Блестели маленькие глазки, шуршали хвосты.

— У нас гости! — сказал я вслух. Есть у одиноких людей такая привычка. — Где моя праща?

Не зря я пел. Меткость не повредит.

— Начнем! — сказал я и раскрутил пращу.

— Мимо!

Крысы бросились вперед.

Еще раз.

-

Критическое попадание! —

Первая взорвалась, оставив только красное пятно. Напарницы остановились и смотрели на меня. А я снова крутил пращу.

— Критическое попадание!

Минус две подружки. Крыса сделала шаг назад.

— Достать меня хотели? Кровная месть?

Крыса бросилась вперед. Она была еще далеко. У меня была фора.

— Попал.

Умерла мгновенно. Лошадь удовлетворенно фыркнула.

— Вот и все, лошадка, — сказал я. — Месть не удалась. Это им за отца и все такое.

* * *

На следующее утро Мария спросила не хочу ли я позавтракать в доме. Я удивился, но отказал. Привык уже если честно к своей подстилке, да и хотел навык игры на гуслях прокачать. Мария не обиделась и сказала, что чуть позже принесет завтрак. Чтобы нормально общаться опять пришлось вырезать руну на руке.

Только я расчехлил инструмент и хотел потренироваться, как заявились дети старосты. Такие себе деточки, короче. По два метра ростом Федот с Иваном. Здоровые как самбисты с физкультурного факультета. Даже больше.

Зато характером аки агнцы.

— Здравствуйте, дядько — сказал Иван.

— Здоров.

— Я слышал вы на гуслях хорошо умеете?

Я согласился. Умею немного.

— Батька говорит, что былину знаете про меткого богатыря. Если ее послушать, то глаз лучше чем у орла видит.

— Временно, — подтвердил я.

— Нам не надолго, — пробасил Иван — Треба на ярмарку сгонять и там кое‑что сделать.

Понятно. Хотят выиграть какой‑то приз или перед девками зарисоваться. Помогу парням, только с одним условием.

— Хорошо, — я достал исписанную бересту — можете достать?

— Дядько, да на ярмарке такого навалом. Давай мы тебе наменяем. За одну бересту с руной дают три чистых.

— А пять?

— Так это торогваться надо, мы не умеем — торговцы умные, как собаки.

— Умные?

Я уже знал, что делать и без труда уговорил богатырей. Они с радостью согласились попробовать (действительно умом не блещут) и подставили лапы. Я вырезал каждому по руне мудрости и парни объявили, что мозги в черепушку уже не влезают.

Они выслушали былину и прокачанные по самое не балуйся побежали на ярмарку.

Я поиграл еще немного, хотя если честно эта былина уже в печенках сидела. Надо бы найти гусляра и научиться новому народному творчеству.

Время тянулось ужасающе медленно на этот раз. Никаких больше крыс и крысиных королей Только я, гусли, да лошадь, как ее там зовут.

Через час пришел староста.

— Ну что, гусляр, скучаешь?

— Скучаю, — сознался я.

— Ну так я с новостями.

Староста посмотрел на землю и замолчал. Он увидел остатки вчерашнего побоища и страх пробежал по лицу старика.

— Крысиный король здесь был?

— Нет. Слуги его. Мести хотят.

Покачал старик головой:

-

Беду ты привел в деревню. Зло за тобой идет. Уходить тебе надо. —

Как же я уйду, — в изумлении развел я руками.

— Об этом я и хочу с тобой поговорить. Снимай портки.

Он достал свое писало и продемонстрировал мне. Потом достал круглую деревянную палочку, покрытую рунами, но мне уже не показывал. Спрятал в рукаве рубахи. Сам только глянул мельком.

— Знаю я одну руну. Помочь тебе могу.

— Какую?

— Не обессудь, сынок не покажу. Такие руны только со смертью выдираются из рук. А у тебя силенок не хватит со мной справиться. Задирай штанины, если сымать не хочешь.

Я послушно выполнил, пока дед не передумал.

— Когда я наложу на твои ноги руны эти, сможешь ты ходить. Но не навсегда вернется способность твоя. 30 дней и 30 ночей пролетят очень быстро. Потом опять ты станешь калекой. На этот раз навсегда. Но 30 дней это очень большой срок. Можно отца найти, можно ноги вылечить, можно подготовиться к худшему. Нравится?

Я закивал всем видом показывая, что нравится.

— Одно условие у меня. Уйдешь ты из нашей деревни навсегда, а дом мне оставишь. Чего думаешь?

Я молчал.

— Вырезать тебе руну разума на лбу, чтобы думал лучше? Двое сыновей — богатырей растут у меня. Тесно нам становится. Да и женить нужно ребятишек. А тебе дом не нужен безногому, тебе нужно лекарство искать или отца, чтобы ухаживал за тобой, когда напасть вернется. Нет у тебя больше цели в жизни. А мы обхаживать тебя долго не будем, чужой ты нам, пойми.

Думать и правда было нечего и я закивал, режь мол.

Староста приступил. Он действовал очень аккуратно, чтобы не испортить руну, но как это было больно! Пока сделал одну вернулись сыновья, увидели отца и слиняли потихому. Показали знаками, что все нормально да и вообще светились от счастья. Я кивнул им обливаясь слезами от боли и старик переключился на другую ногу.