— А мне понравилось, — Внучка волею судьбы грохнулась в общую свалку последней, и приземление для неё, соответственно, вышло мягким. — Как американские горки почти.
— Как бои без правил, — буркнул Ксенобайт, которому в этом отношении повезло меньше всех.
Часть 20. Охота
— А вы чего спите?! — удивлённо спросила Внучка.
Удивление в голосе младшей было настолько искренним, что Минус в панике уставилась на часы, потратила несколько секунд на размышление и устало грохнулась обратно.
— Потому что ночь, солнце, — пояснила она, пытаясь вновь найти то самое, «идеальное» положение, в котором не жарко, не холодно и ничего не затекает. Как водится, положение, раз утерянное, находиться больше не пожелало, и девушка с мрачным взглядом, который заставил бы любого серьёзно задуматься о спортивных прыжках с моста, «восстала из мёртвых». Впрочем, на младшую сестру взгляд абсолютно не действовал, и та с чисто детской непосредственностью уточнила:
— А ты чего мрачная такая? Случилось чего?
— Есть хочешь? — протерев особенно не желающий просыпаться правый глаз, вполголоса спросила Минус. — В любом случае шуруй на кухню, а то Ксена разбудим. Тогда точно хорошо не будет никому.
— Да ладно тебе, Ксен классный, — рассеянно отмахнулась Внучка, тоже, однако, снижая голос.
— Я спорю, что ли? — хмыкнула Минус, осторожно покидавшая диван, где мирно сопел на беспроводной клавиатуре программист. — Он классный. Просто злой спросонья. А когда он злой, то не щадит ни женщин, ни детей. Обе под раздачу попадём.
Вынужденно признав правоту старшей, Внучка на цыпочках удалилась на кухню, умудрившись в процессе врезаться в компьютерное кресло и споткнуться об оставленные возле двери кроссовки.
— Ты то чего не спишь, Плюс? — старшая постучала по боку кружки, скривилась и выплеснула холодный кофе в раковину. — Что такого случилось, что ты приносишься от своего рисовальщика под утро и искренне удивлена тем фактом, что приличные люди пытаются соблюдать хоть видимость режима?
— Так там это… В Химерах! — Внучка повысила голос и боязливо оглянулась на комнату.
— В Химерах… — с ностальгией протянула Минус, высыпая содержимое кофемолки в турку. — А чего там, в Химерах?
— Так турнир объявили! — всплеснула руками младшая. — Через две недели начало, а я всё ещё билет не нашла! Я уже и Кешу подняла, наши все на ушах, а вы тут дрыхнете?!
— Спокойнее, солнце, — Минус рассеянно помешивала содержимое турки, обалдело хлопнула глазами, выяснив, что не включила плиту, и раздражённо фыркнула. — Что за турнир, когда турнир, когда объявили, где искать билеты, сколько билетов? Отвечай по порядку, медленно, после каждого ответа убеждаясь, что до меня дошло, — выдала команду она.
Внучка открыла рот, снова закрыла, поморгала и принялась рассказывать.
Слухи о турнире в Эпохе Химер начали ходить сразу после Великого Гроссмейстера, который Карпат и Копия, в миру более известные как Ксенобайт и Минус, устроили в Зазеркалье. Разумеется, админы Химер ни в чём не хотели уступать конкурирующему проекту, и потому вопросы вызывало только время турнира. И вот в полночь было объявлено официальное начало! Двести тысяч билетов — невероятно мало для игры-миллиардера! — были спрятаны в монстрах, каждый билет — возможность участия в турнире. И — неслыханная награда двум десяткам счастливчиков-победителей! — админские права. Две недели администраторы дали игрокам на поиски билетов, после чего проект под названием «Битва Эпохи» должен был стартовать. И вот прошло уже три часа с начала поиска билетов, а Внучка всё ещё не нашла ни одного! Кошмар! Тестеры окопались в машинном зале, истребляя всяческую дичь, но пока вся добыча на команду — один-единственный билет, а те, кто мог бы придумать что-то дельное, нагло дрыхнут?!
— Так, солнце, не истери мне тут, — поморщилась Минус, разливая кофе на три кружки. — Две недели ещё. Поиск только начался. Чего тебе неймётся? Достану я тебе билет, вот уж кому-кому, а тебе о такой ерунде волноваться не стоит. Ты бы лучше скиллы качала, и не какие-нибудь, а боевые. Турнир это, всё-таки, личное первенство, а ты клерик. Тебе место в команде, а не в парных боях.
— Почему три? — удивилась Внучка, придвигая к себе чашку и вытаскивая из жестянки заначенное печенье.