Бетанкур

Позднее Бетанкур сделал несколько попыток запустить проект во Франции, затем в Испании, но нигде его смелый замысел не смог воплотиться. Осуществит он его только через шестнадцать лет в далёкой России! Но тогда в Англии об этом он даже не мог и помыслить. Землечерпалка, работавшая в пятьдесят раз эффективнее своих аналогов (она могла углублять дно канала до 7,5 метра), оказалась в Европе никому не нужной игрушкой.

ТРАГИЧЕСКИЙ ГОД

В 1795 году Бетанкур пережил сразу две трагедии. На Канарских островах, в возрасте семидесяти пяти лет, умер отец, а потом дочь, которой не исполнилось ещё и года. В один из дней девочку охватил жар. Срочно послали за доктором. Пришёл опытный, пожилой, очень рассудительный врач. Уже через два дня наступило заметное улучшение. Осмотрев ребёнка ещё раз, доктор заключил, что девочка окончательно спасена. Однако вечером ребёнок начал задыхаться и корчиться от страшных приступов удушья. Родители снова послали за доктором, но, когда он пришёл, всё уже было кончено. Ребёнок умер, а лицо Бетанкура превратилось в маску беспредельной скорби, пока острая душевная боль, обнажив ярость, не сорвала её. Анна ещё никогда в жизни не видела, чтобы взгляд мужа пылал такой неукротимой ненавистью. Он был готов спустить врача с лестницы, но жена опередила его. Зная вспыльчивый характер мужа, она бросилась ему на шею, зарыдав. Таким образом жизнь врача, по всей видимости, была спасена.

Несколько часов Бетанкур не отходил от трупика ребёнка: то садился на стул рядом с детской кроваткой, то бегал по комнате, то ложился на кушетку и успокоился только тогда, когда, выпив две пинты красного вина, заснул прямо за столом, с бутылкой в руках.

Когда он проснулся, девочку из комнаты с наглухо задёрнутыми шторами уже унесли. Несколько дней Августин не находил себе места, пока вместе с Бартоломе Суреда не уехал из Лондона в Бирмингем. Только работа помогла ему справиться с горем. Более чуткого и отзывчивого человека, чем Суреда, Бетанкур никогда не встречал.

БАРТОЛОМЕ СУРЕДА

В одном из писем Бетанкур напишет: «Были известны до моего последнего отъезда из Испании таланты рисовальщика и архитектора, которыми обладал уже упомянутый мной Суреда. Я предложил ему поехать вместе со мной в Лондон, пообещав ему оплатить из моего жалованья все его расходы. <…> Его прилежание было столь высоко, что после немногих уроков у известного рисовальщика (которые оплатил я, по сто реалов за каждый) он почти сравнялся со своим учителем. Потом он научился прекрасно гравировать, по одному новому методу. <…> Вскоре я смог привлечь его на одно из главных производств Англии, приобщил его к плавке, различным операциям с железом и конструированию машин. В это же время он имел возможность ознакомиться с производством losa Inglesa — английских плит, и он занимался этим, пока не овладел в совершенстве».

В Лондоне Суреда овладел и двумя новыми способами гравирования тона в офорте — акватинта и акватипия. Суть первого сводилась к тому, что на печатную форму перед травлением наносилась кислотоупорная смола — канифольная, асфальтовая или пудра или порошок другого происхождения, они при нагревании печатной формы плавились и образовывали на поверхности доски покрытие. Таким образом сквозь мельчайшие расстояния между частицами металл протравливался на разную глубину. Такая технология позволяла при печати создавать на оттисках различные тональные плоскости, состоящие из множества точек; при этом размер гранул смоляного порошка или пыли (её дисперсность) сказывалась на фактурных и тональных характеристиках, что и было основной целью этого вспомогательного вида гравюры на металле. Акватинтные пятна позволяли достигать чрезвычайно сильных эффектов в самом широком диапазоне, зависящем от величины, формы и разрежённости протравленных углублений.

Акватипия — техническая разновидность гравюрной печати, основанная на применении обезжиренной (водяной) краски. В оттиске акватипия часто напоминала акварельный рисунок. В конце XVIII века в Испании эти новые технологии были абсолютно неизвестными. Бетанкур познакомился с ними впервые в мастерской художника Жана Оноре Фрагонара во Франции, а затем в Англии попросил Суреду обратить на них внимание.