Бетховен. Биографический этюд

6. Мне нужно точное объяснение выражения, которое я нашел в вашем письме, чтобы ни один экземпляр моих произведений не был бы ввезен в Великобританию; потому что, согласитесь, если эти композиции должны быть изданы в Германии и даже во Франции, то каким образом мог бы я помешать ввозу их в ваши страны.

7. Наконец, что касается гонорара, то я ожидаю, что вы мне предложите 100 фунтов стерлингов или 200 венских дукатов золотом, но не в венских банковых билетах, каковые при настоящих обстоятельствах слишком много теряют, и сумма эта в билетах так же мало соответствует произведению, которое я вам пришлю, как и гонорару, который я вообще получаю за все свои остальные композиции. А гонорар в 200 дукатов золотом не был бы чрезмерной платой за выполнение всех ваших требований.

Наконец, лучше всего было бы платежи установить так, чтобы к тому времени, когда я вам вышлю первую и вторую серии произведений, мне каждый раз высылали бы почтой вексель в сто дукатов золотом на какой-нибудь торговый дом в Гамбурге, или, если вы поручите кому-нибудь в Вене каждый раз выдавать мне такой вексель при получении от меня первой и второй серии.

Вместе с тем сообщайте мне день выхода каждого выпуска, чтобы я мог обязать издателей, которые выпустят те же произведения в Германии и во Франции, сообразоваться с этим сроком.

Надеюсь, найдете мои объяснения основательными и устанавливающими наше соглашение. В таком случае было бы хорошо заключить формальный контракт, каковой будьте добры приготовить in duplo, причем я возвращу вам один экземпляр, подписанный мною.

Ожидаю только вашего ответа, чтобы приступить к работе, с отменным почтением,

милостивый государь, ваш преданный слуга Луй ван Бетховен.

Р. S. С удовольствием исполню ваше желание и снабжу мелкие шотландские песни гармоническим сопровождением; ожидаю в этом отношении более определенного предложения, так как мне известно, что господину Гайдну платили за каждую песнь фунт стерлингов.

Вероятно, с целью заработка написаны Бетховеном в конце 1806 года 32 вариации (сер. 17 № 20) для фортепиано, подобных которым композитор издал немало, сознавая, в то же время, что это плоды работы заурядной, вынужденной, лишенной выдающихся художественных красот. Посетив, спустя несколько лет, приятеля, фортепианного фабриканта Штрейхера, Бетховен заметил, что его дочь бьется над какой-то знакомой ему пьесой

– Что это за вздор? – спросил он девицу.

– Ваши 32 вариации, – ответила смущенная пианистка.

– Мои?.. Это моя пошлая пачкотня!.. О, Бетховен, каким ослом ты проявил себя!

Таким эпитетом, вероятно, не раз величал бы себя гениальный симфонист, если бы полностью осуществились его оперные вожделения.

В конце 1806 года барон Браун принужден был сложить с себя звание директора королевских театров, и управление последними было поручено комитету, в состав которого вошли князья Лобкович, Эстергази и Шварценберг, покровители Бетховена. Это обстоятельство вновь возбудило в последнем мечты о возобновлении «Фиделио»; он уже рисовал в воображении своем полный зал зрителей, шумный успех, огромные сборы; фантазия подсказывала ему возможность получить звание придворного оперного композитора, писать постоянно драматическую музыку, иметь обеспеченное положение, достаточный оклад жалованья, бесплатную квартиру и т. п. Неотвязчивая мысль об осуществлении этого намерения привела композитора к составлению прошения, поданного в дирекцию театров, где он предлагает ежегодно сочинять для театра что-либо, даже Gelegenheitsstuck или piece d’occasion, шаблонное произведение, обыкновенно небольшое по размерам, написанное по случаю чествования какого-нибудь события.

В дирекцию придворных театров.

Нижеподписавшийся смеет льстить себя надеждою, что в продолжение своего пребывания в Вене успел приобрести благосклонность и расположение как со стороны высшего дворянства, так и остальной публики, а также встречал постоянно лестный прием своим произведениям здесь и заграницей.

При всем этом приходилось бороться с различного рода препятствиями, и до сих пор не посчастливилось ему создать себе здесь положение, которое соответствовало бы его желанию посвятить себя исключительно искусству, развить свои способности в еще более высокой степени совершенства, что должно составлять цель всякого истинного художника, и обеспечить себя для независимой жизни в будущем определенным доходом, каковой до сих пор был только случайным. Так как нижеподписавшимся издавна руководили вообще стремления не только к добыванию хлеба насущного, сколько влечение к искусству, развитие благородства в стиле, полет своего гения к высшим идеалам, к совершенству, то поэтому нередко приходилось ему приносить выгодное и прибыльное в жертву музе. Тем не менее произведения его стяжали ему таким путем в отдаленных государствах славу, которая обеспечила ему благосклонный прием во многих известных странах и положение, соответственное его талантам и познаниям.