Бетховен

Из комнаты Варника не донеслось ни звука, если не считать сочного раскатистого храпа. Телефон надрывался, не желая умолкать.

Полковник зарычал, протопал по коридору и рывком распахнул дверь.

— Смит! Подъем!

Полковник Хаппер производил так много шума, что Варник проснулся и резко сел на постели.

— Я этого не делал! Я даже поблизости не был, начальник!

— Что?

— А, — с отвращением протянул Варник. — Это ты. — Он взял с тумбочки свои очки с толстыми стеклами и нацепил их на нос. — Что тебе надо?

— Звонят по линии связи. Тащи свою тощую задницу вниз и ответь на вызов.

Варник уставился на полковника Хаппера так, словно у того вдруг выросла вторая голова.

— По линии связи? Что такое линия связи?

Он заметил, что на груди пижамной куртки Хаппера в два ряда красуются блестящие медали.

— Телефон. Иди и сними трубку.

Варник снова улегся на подушку.

— Ты уже встал, — возразил он. — Почему бы тебе не спуститься и самому не ответить по этой линии связи?

— Потому что я старший по званию, мистер, — прорычал полковник Хаппер. — И если служба в армии научила меня чему-нибудь — так это тому, что в любом подразделении может быть только один командир! А теперь шевелись!

Ворча, Варник выбрался из теплой уютной постели.

— Ты всегда цепляешь на пижаму медали?

— Если хочешь, можешь тоже нацепить, я тебе не запрещаю.

Ругаясь и ворча себе под нос, Варник спустился в офис, где продолжал надрываться телефон. Лже-Смит сорвал трубку так, словно собирался вцепиться в нее зубами.

— Алло! Алло! Кто это? Как вам не стыдно — звонить так поздно ночью?! К вашему сведению, тут люди спят, чтоб вы знали!

Тоненький голос спросил:

— Пожалуйста, можно поговорить с Чубби, Долли, Чайковским и Мо?

Варник уставился на телефон во все глаза, как будто считал, что аппарат сошел с ума и сам по себе выдает такие безумные требования.

— Что? — сердито переспросил он.

— Я говорю — можно, пожалуйста, позвать к телефону Чубби, Долли, Чайковского и Мо? И если можно, побыстрей, пожалуйста…

— О чем вы говорите? — заорал Варник. — Кто это?

— Меня зовут Эмили Ньютон. Я хотела бы поговорить со своими щенками — Долли, Чубби, Чайковским и Мо. Если вы будете так добры… — На другом конце провода, в доме Ньютонов, Эмили оглянулась на лестницу, ожидая, что в любой момент ее могут застукать отец или мать.

До этого Эмили несколько часов лежала в постели без сна. Разлука с любимыми щенками терзала ее. Наконец, уже после полуночи, девочка не выдержала, прокралась вниз и добралась до телефона на кухне.

— Пожалуйста, побыстрее, — упрашивала она Варника. — У меня мало времени!

— Что? Ты свихнулась? Ты хочешь поговорить со своими собаками?

— Да, прошу вас. Я скучаю по ним. Они, конечно, сенбернары, но они еще такие маленькие, и их никогда не забирали от Бетховена и Мисси. Я знаю, что они, наверное, страшно напуганы. Я хочу, чтобы они знали, что мы думаем о них и собираемся вскоре забрать их домой. — Эмили помолчала, переводя дыхание. — Так что если бы вы позвали их… Наверное, я хотела бы сперва поговорить с Чайковским, если можно. А если они спят, то разбудите их. Думаю, они не будут возражать.

Варник не мог поверить своим ушам.

— Послушай, я не знаю, кто ты такая, но тебе лучше…

— Я Эмили Ньютон, — повторила Эмили.

Варник помолчал. Где-то в глубине его сознания раздался негромкий звоночек. Потом, по мере того, как мозг его набирал обороты, этот сигнал становился все громче.

— Девочка… как, ты говоришь, тебя зовут?

— Эмили Ньютон.

— И как, ты сказала, зовут твою собаку?

— Чубби, Чайковский, Долли и…

— Нет, нет, — прервал ее Варник. — Большую собаку. Папу-собаку.

— Его зовут Бетховен, — гордо ответила Эмили. — А маму-собаку зовут Мисси.

— Про нее я ничего не знаю, — фыркнул Варник. — Бетховен, да? Чудесное имя для пса.

— Он чудесный пес, — заявила Эмили.

— Держу пари, что да, — произнес Варник слегка охрипшим голосом. Он просто поверить не мог! Те самые люди, которые уничтожили его бизнес, дело всей его жизни, засадили его в тюрьму и лишили его лицензии на ветеринарную практику — теперь эти люди в его власти. У него в руках щенки, принадлежащие этим людям, — и он заставит заплатить за весь нанесенный ему ущерб!

— Послушай, девочка, — произнес Варник, стараясь говорить как можно ласковее (это было не так-то легко). — Боюсь, что твои щенки сладко спят, и я не хотел бы тревожить их сон.

— Я уверена, что они будут не против, — настаивала Эмили. — Иногда они будят меня посреди ночи, и я их не прогоняю.

Варник приложил все силы, чтобы смирить свой гнев.

— Думаю, что тебе следует положить трубку и пойти спать, Эмили.

— Но я должна поговорить с ними! — возразила Эмили. — Я должна знать, что с ними все в порядке и что они понимают — их не бросили!

— Но это невозможно, — заявил Варник. — Мне нечего больше сказать.

— О нет! — неожиданно воскликнула Эмили. — Папа!

Теперь вместо Эмили по телефону говорил мужчина:

— Джордж Ньютон слушает. Кто это?