Бэтмэн. Новые приключения

Он вынашивал грандиозные планы мести. Информация, которой он обладал, во все времена останется бесценной. И вот кое-что из этой информации Бэтмэн решил продать, вернее, обнародовать, уничтожив тем самым тех, кто так жестоко с ним расправился. Это дело было не простым. К нему стоило тщательно подготовиться, вывести будущих следователей на ложный след, а самому умело спрятать концы в воду и только после всех предварительных операций опубликовать материалы. Самому в это время лучше всего находиться за границей. Он понимал, что за каждым его движением следят. Он замечал, как за его бросающейся в глаза красной машиной ведется слежка, прекрасно знал, что все его телефонные разговоры прослушиваются, корреспонденция просматривается.

Бэтмэн вспоминал свое прошлое каждый день, даже видел сны о прежней работе. Грандиозные операции, огромные деньги, почет и уважение коллег. А самое главное — зависть. Ему завидовали. В распоряжении Бэтмэна было все — машины, самолеты, поезда. Он мог выезжать в любую страну, в любое время суток, стоило только снять трубку и набрать номер.

Правда, к чести героя, он этим не увлекался, жил по средствам. Хотя мог бы, как говорили его коллеги-завистники, купаться в золоте. Многие и подозревали, что где-нибудь в Швейцарии на счету Бэтмэна лежат довольно солидные суммы в иностранной валюте.

Но самое большое удовольствие Бэтмэну доставляли не деньги. Ему доставляло удовольствие совершенно другое — работа, работа, работа. Вот что было самым главным и самым ярким в жизни суперполицейского.

«Да, моя месть будет страшна. Все содрогнутся, когда узнают, что я им готовлю. Они сейчас даже не подозревают, думают, что великий Бэтмэн сломался, что ему «все», что с ним расправились навсегда, и я уже никогда не смогу подняться. Ну что ж, ничтожные завистники, думайте, надейтесь. Каково же будет ваше удивление, когда случится то, что я задумал. Вы будете бледными и перепуганными, будете проклинать день своего рождения, будете выбрасываться из окон своих роскошных кабинетов, стреляться, принимать снотворное безумными дозами. И тогда я посмеюсь над вами, как вы посмеялись надо мной! Мерзавцы! Ничтожества! Вы решили расправиться со мной, с таким могущественным существом, как Бэтмэн? Но это вам даром не пройдет. Я никому не позволю издеваться надо мной, и меня не волнует, какие посты вы занимаете, какой обличены властью, сколько человек у вас охраны и какие под вами кресла. Вы все станете несчастными, вы будете захлебываться собственной кровью. Вы пожалеете, что родились на свет».

Такие мысли, конечно же, изматывали, приводили к бессонным ночам. Но Бэтмэн, казалось, был сделан из железа. Его мозг работал быстро и четко, а организм был еще достаточно силен для долгой и изнурительной борьбы. Боги с самого рождения оберегали его.

«И ты, толстый маленький начальник, который относился ко мне с ложной отеческой заботой, с показным состраданием, разве что сынком не называл, станешь крутиться как уж под вилами, когда твою голову зажмут в тиски, когда тебя начнут допрашивать люди из президентского окружения. Правда, многих из президентского окружения тоже не станет, уж я это устрою. Да и сам президент изрядный мерзавец, если позволил таким ничтожествам существовать рядом с собой. Забыл, небось, что короля делает свита?»

Бэтмэн сжал голову руками, заскрежетал зубами и издал стон. Это был стон загнанного в угол зверя, жестокого и опасного, беспощадного к врагам, готового грызть, кусать, рвать на части — не щадя собственной жизни.

«Скоро, скоро пробьет мой час... Очень скоро... И тогда вы все вздрогнете, мир вздрогнет. Хотели расправиться со сверхчеловеком! Никогда не бывать этому! Не бывать. Вы будете вспоминать обо мне на операционных столах, когда из вас станут извлекать пули, пущенные вашей же, дрогнувшей в последний момент рукой, когда ваши сердца будут биться в предсмертных конвульсиях, когда ногти побелеют. Но и тогда вы будете вспоминать о Бэтмэне, будете проклинать тот час, когда вину за свою нерасторопность и глупость свалили на меня. Не справедливость нужна мне, а месть».

Бэтмэн отвел руки от лица и откинулся на спинку кресла. Его лицо стало бледным, глаза горели, тонкие губы кривились, обнажая крупные зубы. Лицо его сделалось похожим на череп, обтянутый желтоватой, как пергамент, кожей. А когда-то он был цветущим мужчиной. Изменения произошли буквально за несколько последних месяцев, и многие из тех, кто знал Бэтмэна год или два назад, навряд ли сейчас могли бы его узнать. Это был совсем другой человек, злой и опасный. Не было ни одной живой души, кроме Рони и верной Лоры, кого бы Бэтмэн сейчас любил хоть самую малость. Он ненавидел всех, ненавидел даже самого себя.