Бэтмен: По следу Спектра

Рэчел печально улыбнулась.

— Вы идеалист, мистер Джонс. Как и Бэтмэн, вы живете в мире иллюзий.

— Я открыто признаю себя идеалистом, — сказал Альфред.

— И я не думаю, что быть идеалистом так уж плохо. Что касается мира мечтаний… а почему бы не окунуться в иллюзии с головой, хотя бы ненадолго? Если внутри вас нет мечты, она никогда не сможет стать реальностью, разве не так?

— Но мир — это не мечта, мистер Джонс! — грустно сказала девушка, — а проклятый Богом ночной кошмар. Особенно с такими людьми, как Спектр.

В дверь постучали.

— Ха, хотела бы я знать, кто это, — проговорила Рэчел, криво улыбнувшись.

— Входите, — попросил Альфред.

Дверь отворилась и на пороге появился Бэтмэн.

— Я пришел проведать, как поживает наша гостья, — сказал он.

— У нашей гостьи такое ощущение, словно ее посадили на насест в курятнике, — сказал Альфред. — И, боюсь, она слегка пала духом.

— Мне кажется, я хорошо понимаю ее чувства, — сказал Бэтмэн и повернулся к Рэчел. — Не вешайте нос. Похоже, наши дела пошли в гору.

— Против Спектра? — скептически спросила девушка. — Вам никогда не поймать его. Но рано или поздно он сам до вас доберется.

— Что ж, это не совсем то, что я бы назвал вотумом доверия, — укоризненно сказал Бэтмэн.

— Послушайте, не принимайте мои слова близко к сердцу, в них нет ничего личного, — сказала она, — но вы его не знаете.

Бэтмэн и Альфред быстро переглянулись.

— Вы хотите сказать… вы знаете? — недоверчиво спросил Бэтмэн.

Она подняла на него глаза, удивленная, захваченная врасплох своими собственным признанием. Секунду или две она смотрела на него, словно собиралась отрицать свои слова, но потом передернула плечами и просто сказала:

— Мы были любовниками.

— Что?! — разом воскликнули Бэтмэн и Альфред.

— Почему вы не сказали об этом раньше? — спросил Бэтмэн, до глубины души пораженный ее исповедью.

— Какая разница? — Рэчел снова пожала плечами.

— «Какая разница»? — вскричал Бэтмэн, подражая ее интонации. — Мой Бог, да это все на свете изменило бы! Ради всего святого, как вы можете держать нечто подобное в себе, зная, что поставлено на карту!

— Говорю же вам, это ни на йоту ничего бы не изменило, — с горечью сказала девушка. — Даже, если бы он узнал, что государственный свидетель — это я, он все равно взялся бы за этот контракт. Он — профи. И он гордится этим.

— Это все, о чем вы способны думать? О себе? — взорвался Бэтмэн. — А вспомните тех, кто погиб от его руки! Они для вас ничего не значат?

Она снова подняла на него глаза. Но на этот раз в них горел вызов.

— Нет, они мне не безразличны, черт бы вас побрал! Думаете, я смогла вчера заснуть после того, как увидела в новостях, что он натворил в городе? Как вы думаете, черт возьми, что я должна чувствовать, если человек, которого я любила, способен на подобные поступки? И если он способен точно так же убить и меня, растоптав все, что когда-то было между нами? А как бы вы себя чувствовали, если б руки женщины, которую вы обожали и боготворили, оказались в крови сотен людей?

— Но… мой Бог, — сказал Бэтмэн, уже спокойнее, — мы почти ничего не знаем о нем. Вы могли нам помочь!

Она покачала головой.

— Вы не понимаете. Все, что я могла бы или могу вас сказать, ни капли вам не поможет. Я ничего не знаю о методах его работы. Даже если я расскажу, как он выглядит, это не принесет ничего хорошего. Он не станет рисковать и ходить таким же лицом, как прежде. Он постоянно меняет внешность, и не только с помощью грима, но и благодаря пластической хирургии. Мужчины, которого я знала и, как думала, любила, просто не существует. — Она замолчала и, казалось, погрузилась в свои собственные мысли. — Кроме того, если б я признала, что мужчина, как этот, был моим любовником… — Ее голос замер, предоставив двум мужчинам самим догадываться о конце фразы.

Она боролась со слезами, еле сдерживая себя, стараясь не заплакать, но ей это плохо удавалось.

— Сначала Эрик, потом Гарсиа, не считая тех, кто был между ними… Возможно, Эрик — даже его ненастоящее имя…

Она подняла голову. Из ее глаз тоненькими струйками бежали слезы. Она злилась на себя за то, что разревелась, и в то же время ее переполняли чувства вины и собственного ничтожества.

— Вы… вы оба были так… чертовски добры, — призналась она всхлипывая. — Я уже не могу вспомнить, когда кто-нибудь был добр ко мне. А теперь вы ненавидите меня, как все остальные!

— Тише, тише, — попытался успокоить ее Альфред, подходя к ней, чтобы потрепать по плечу. Но она резко отодвинулась в сторону от него.

— Не прикасайтесь ко мне! — Девушка бросилась на постель и повернулась к ним спиной. — О, Боже, как я хочу умереть!

Альфред остановился и озабоченно взглянул на Бэтмэна. Он покачал головой.

— Рэчел, — позвал Бэтмэн, присев на корточки у края кровати. — Рэчел, посмотри на меня.

— Нет! Оставьте меня в покое!

— Рэчел Моррисон, посмотрите на меня!

Она не могла сопротивляться этому повелительному тону. С испугом она повернула к нему лицо.