Бэтмен. Темный рыцарь

Когда Альфред Пенниуорт вошел с тостами и кофе на подносе в спальню Брюса Уэйна, то обнаружил, что комната пуста, хотя постель была смята. Дворецкий развернулся и отправился назад по длинному пустому коридору. Два раза ему пришлось прижиматься к стене и протискиваться бочком между еще не распакованных коробок, загораживающих проход. Они поселились в этом пентхаусе меньше месяца назад, и для того, чтобы Альфред мог признать его пригодным для жизни, оставалось сделать еще достаточно много.

Брюс Уэйн в пустом помещении выполнял какие-то странные, напоминающие танец упражнения, которые, насколько было известно Альфреду, назывались словом «ката» и служили для совершенствования в азиатских боевых искусствах.

– Этому вас и учил Рас аль-Гуль? – спросил Альфред.

Прежде чем ответить, Брюс закончил упражнение: прыжок слился с ударом и завершился непринужденным приземлением на пятки.

– Нет, – ответил он. – Это был корейский учитель. Теперь, насколько мне известно, он живот в горах.

– Но означают ли эти упражнения то, что вы планируете новые ночные вылазки?

– Не обязательно. Я просто привык находиться в форме. Тогда я чувствую себя хорошо. Вчера я попытался сидеть дома, и аж мурашки по коже побежали. – Брюс посмотрел на поднос. – Это мне?

Кивнув, Альфред поставил поднос на подоконник. Брюс налил себе чашку кофе.

– Могу ли я предположить, – продолжил Альфред, – что вы перестали... сворачивать шеи людям?

Брюс сделал глоток.

– Я предпочитаю термин «убеждать людей силовыми методами». То есть ты хочешь спросить, покончил ли я с ролью Бэтмена? Я много думал над этим в последние несколько дней и скажу тебе – нет. Я не могу этого сделать.

– Но Рас аль-Гуль мертв.

– Но живы другие, они ходят по улицам и не менее опасны. Дело еще не завершено. Для начала остаются эти Марони, эти Росси. Нет, мне еще трудиться и трудиться.

Альфред вздохнул:

– То есть мне следует заняться покупкой нового оборудования.

– Чтобы разместить его здесь? Нет, для этого моя комната недостаточно велика. Как и любая комната в пентхаусе.

– Могу ли я напомнить вам о том, что под особняком находится большая пещера.

– Она временно не может использоваться, – договорил за него Брюс. – Вот это и является самым неотложным делом. И для осуществления того, что я задумал, следует основательно потрудиться. Так что в этом году можешь рассчитывать на внушительную премию к Рождеству.

– Великолепно. Кстати, если вы настаиваете на продолжении ночных подвигов. Едва ли вы сумеете в плаще и маске пройти незамеченным мимо привратника.

– Думаю, с этим все в порядке. Попозже я покажу тебе свой уголок. Чуть потрудившись, мы сумеем превратить его в некое подобие бункера.

– Моя жизнь, – меланхолично заметил Альфред, – с каждым днем становится все полней и полней.

Брюс допил кофе, и Альфред понес поднос с посудой на кухню.

Глава третья

День выдался как раз таким, каким большинство граждан Готэма представляли себе обычный день Брюса Уэйна, баловня судьбы и плейбоя. Сперва, забежав на открытие выставки в галерею, он полностью проигнорировал выставленные фотографии, однако разжился телефонным номером хорошенькой регистраторши. Перекусил в модном городском бистро. Потом отправился в загородный клуб, где вместо того, чтобы играть в гольф, гонял своими клюшками девушек из обслуживающего персонала.

И наконец, вернулся в центр Готэма с демонстративными выкриками из окна отливающего серой сталью Ламборджини «Мёрселаго».

Брюс загнал Ламборджини в подземный гараж высокого дома, в котором теперь обитал, задев по дороге к месту парковки скутер и оплатив его владельцу два новых скутера; поставив Ламборджини возле своего второго автомобиля, роллс-ройса, он поднялся на отдельном лифте в свой пентхаус. Там оказалось, что Альфред пребывает отнюдь не в одиночестве. У них в гостях была Рейчел Доус. Альфред и Рейчел сидели на высоких табуретах возле мраморной столешницы и держали в руках кружки конечно же с чаем, – решил Брюс и вступил в беседу. Оба обратили к нему удивленные лица. Брюс поприветствовал их.

– И что привело тебя в центр? – спросил он у Рейчел. – Или, наоборот, на окраину, никак не запомню, где находится этот твой офис.

– В самом центре, как тебе прекрасно известно.

– А я думал, что ты занята – середина недели, и все такое.

– Дело, которое я вела, завершилось чистосердечным признанием обвиняемого. Судебного заседания не потребовалось.

– Скажи-ка... а это хорошо или плохо? Эта ваша юриспруденция – такая путаная штука.

– Не надо так разговаривать со мной, Брюс. Прошу тебя, не надо. Это раздражает меня.

– Прости, я не хотел, – ответил Брюс.

– Надеюсь на это.

– О чем вы здесь с Альфредом так мило беседовали?

– Я пришла, чтобы повидать тебя.

– Хорошо. Может, пройдем в гостиную?

– Здесь тоже неплохо.

– Еще чашечку? – предложил Альфред.

– Это было бы здорово, – ответила Рейчел.

Альфред налил девушке чаю, наполнил чашку Брюса, а потом откланялся.