Бэтмен. Убийственная шутка (ЛП)

Лиланд отказывалась клюнуть на уловку Джокера. Она работала в Лечебнице «Аркхем» еще до того, как Лэнк узнал, откуда берутся дети. Она уже слышала и такое, и нечто гораздо, гораздо хуже. Она взяла блокнот и села обратно, в изголовье кушетки:

– Это то, что вы хотите обсудить на сегодняшнем сеансе? – спросила она. – Секс? Почему бы нам не начать с вашей навязчивой потребности в покорении сердец как прикрытии глубоко укоренившейся неуверенности, связанной с вашей внешностью?

– Что вы, доктор, – ответил Джокер. – По одежке лишь встречают. Вы не хуже меня знаете, что на самом деле женщинам нужен мужчина, который может заставить их... – он наклонился, в его глазах блеснул веселый огонек, – ...рассмеяться.

– Понятно, – сказала доктор Лиланд, делая пометки. – Так вот в чем заключается истинный источник вашей неуверенности. Дело вовсе не в сексе, не так ли? Это страх провала. Что никто не станет смеяться над вашими шутками. Может быть, поговорим об этом?

Улыбка Джокера померкла. Его взгляд стал жестким.

– Это не смешно, – сказал он. – И неправда.

– Нет? – спросила доктор Лиланд. – Ошиблась. Не хотите исправить это недоразумение?

– Вам нужна правда?

Он улыбнулся фирменной улыбкой, склонив голову набок.

– Вонючка.

Кто-то начал улюлюкать. Еще один посетитель засвистел.

– Вернись на нормальную работу, ты не смешной.

Стоя за кулисами, дородный владелец «Смешливого дурака» сделал резкий жест поперек горла. В углу его рта болтался окурок дешевой сигары. Она не горела. Каждый вечер она оставалась незажженной.

Длиннолицый начинающий комик перевел взгляд с владельца на немногочисленных, но тем не менее жестоких посетителей. Большинство из них были пьяны или под кайфом, и человеку на сцене, в темном костюме и галстуке-бабочке, казалось, что единственная причина, по которой они остались на последнее представление, – это желание помучить артистов. Когда он повернулся, чтобы уйти со сцены, кто-то в темноте начал хлопать.

На мгновение он заколебался.

– Скатертью дорога, жалкий шутник! – крикнул мужчина сзади. Он захохотал и хлопнул в ладоши. Медленно. Жестоко. – Хочу бесплатную выпивку за то, что тебя терплю. Все заведение хочет бесплатно выпить. Хо, хо.

Владелец Гэйнор ободряюще похлопал расстроенного комика по плечу. На нем был сиреневый костюм и галстук в тон, что должно было выглядеть нелепо, но каким-то образом на его полной фигуре он смотрелся органично. В костюме он был похож на циркового торговца, который решил вечерком выбраться в город.

Выйдя на сцену, Гэйнор поднял руки и заговорил:

– Как всегда, я хочу поблагодарить вас всех за то, что пришли. Не забудьте дать на чай официантам.

Раздался звук как от выстрела по краю консервной банки. Единственная официантка, стоявшая сбоку, слегка наклонилась. У нее под глазами были темные круги, серьги мерцали, несмотря на слабое освещение. Хозяин ушел со сцены, и занавес закрылся.

Он нашел длиннолицего комика в обшарпанной гримерной. Тот облокотился на спинку стула и уставился в зеркало с круглыми лампочками. Некоторые из них перегорели.

– Слушай, у тебя получилось выдавить из них несколько смешков, – сказал Гэйнор длиннолицему. – Комедия – тяжелый жанр, особенно для новичка. Но это как езда на лошади – тебя сбрасывают, а ты должен снова вернуться в седло.

Он снова схватил высокого мужчину за плечо.

– Хочешь, чтобы я вернулся? – спросил мужчина не оборачиваясь. Казалось, он рассматривает в отражении свое будущее.

Владелец клуба вытащил изо рта окурок сигары, зажал его пухлыми пальцами и помахал им.

– Дай... дай-ка подумать, что из этого может получиться, – ответил он. – Но, черт, ты выстоял перед лицом враждебной толпы, а это половина успеха. Я тебе позвоню... может быть.

Он сунул окурок на место и протянул две обмякшие двадцатки. Комик растерянно посмотрел на него.

– Прости, но это все, что удалось выручить, – сказал Гэйнор. – Вечер выдался неудачный.

Длиннолицый выпрямился и взял шляпу. Из-за темного костюма его долговязая фигура была неразличима в сумраке. Он был похож на темного призрака, нависшего над смертным владельцем клуба. На мгновение толстяк задумался, не случится ли беды.

– Я не гордый. Беру, сколько дают.

– К-конечно, парень.

От голоса, шедшего из темноты, ему стало не по себе, настолько он отличался от обычного бодрого тона парня.

– Слушай, э-э, выпей со мной перед уходом. Согласен?

Высокий мужчина подошел к двери и, не оглядываясь, сказал:

– Я не пью. Это притупляет ум.

Выйдя на улицу, он надел бесформенную фетровую шляпу с щегольским пером, торчащим из-за ленты. Ночь была холодная, заморосил дождь, но идти было недалеко, да и не хотелось тратить деньги на такси. Это была старая часть города. Приблизившись к своему дому, он прошел мимо проститутки, стоявшей в нише дверного проема, укрывавшем ее от дождя. Она была одета в мини-юбку, прозрачный топ без лифчика, жилет с воротником из искусственной овечьей шерсти и сапоги до бедер. На вид ей было то ли двадцать, то ли сорок.