Бетси

— Разве ты не видишь? Экспресс тронулся в путь, — и Лорен быстро-быстро вбежал комнату, вновь остановившись перед Салли.

— Ладно, дети. На сегодня достаточно. Вы утомили дедушку. И вам пора обедать.

— Мы хотим играть! — завопил Лорен Третий.

— Ваш дедушка устал. Он работал целый день, — Салли сняла сына со спины деда. Энн сама соскользнула на пол. — А теперь поцелуйте дедушку и идите обедать.

— А мы сможем поиграть после обеда? — спросила Энн.

— Нет, после обеда вы пойдете спать. Но если вы будете хорошо кушать, дедушка поднимется к вам и расскажет на ночь сказку.

— Расскажешь, дедушка? — спросил Лорен Третий.

— Обязательно, — Лорен поднялся.

Дети побежали в столовую, а взрослые подошли к бару.

— Тебе виски со льдом? — спросила Салли.

Лорен кивнул.

Она дала ему бокал с позвякивающими о стекло кубиками.

Лорен не отрывал взгляда от ее лица.

— Я всегда говорил, что этому дому необходима женская рука.

Салли молча взглянула на него, повернулась к бару, налила виски и себе.

— Сегодня мне звонил Младший.

— И что? — безучастно спросил он.

— Он хочет, чтобы я вернулась домой. Обещает приехать, как только я это сделаю.

Лорен пригубил виски.

— Я ответила, что никогда не вернусь, — добавила Салли.

— И что за этим последовало?

— Он наговорил мне кучу гадостей.

— Каких же?

— Что он, мол, знает, чем мы тут занимаемся, и нам никого не удастся обмануть. У него есть доказательства того, что мы спим вместе, и он без колебаний представит их суду, чтобы отнять у меня детей.

Лорен покачал головой.

— Ненависть совершенно ослепила его, — продолжила Салли.

Лорен посмотрел на нее.

— И что ты намерена предпринять?

— Я не могу оставаться здесь. Незачем втягивать тебя в эту грязь. Я собираюсь переехать в Англию.

— Получив развод?

— Да. Если он согласится, я смогу поехать в Рено.

— А потом?

— Переберусь в Англию с детьми. Школы там хорошие. А люди говорят на том же языке.

Помолчав, Лорен опустил бокал.

— Младший говорил, когда вернется?

— На следующей неделе. Он собирается присутствовать на заседании совета директоров.

Одно к одному. Вот и причина того, что Уоррен затаился. Они не мешают ему рыть собственную могилу. Лорен встал.

— Тебе нет нужды уезжать, и ты это знаешь. Ты можешь остаться в особняке Хардеманов. Дети тут счастливы, а на него мне плевать.

Салли заглянула ему в глаза.

— Дети счастливы, как никогда. За эти две недели ты провел с ними больше времени, чем их отец — с рожденья. Но по отношению к тебе это будет несправедливо.

У тебя и так хватает забот.

— Подумай об этом. Не торопись принимать окончательное решение.

Салли кивнула.

— Поднимусь наверх и полежу перед обедом. Позови меня, когда он будет готов, — сказал Лорен.

— Опять болит голова?

Лорен кивнул.

— Принести тебе аспирин?

— Нет. На сегодня таблеток хватит. Попробую обойтись без них. После отдыха мне полегчает.

Под ее взглядом он вышел из библиотеки. Она услышала, как заскрипели ступени под его ногами. Упала в кресло. На глазах выступили слезы. Это несправедливо.

Несправедливо.

Неожиданная мысль пронзила ее. Она взбежала по лестнице, без стука вошла в его спальню. Лорен как раз выходил из ванной в расстегнутой рубашке. Недоуменно посмотрел на Салли.

— Я не подумала о тебе. И о том, что ты хочешь.

Лорен промолчал.

— Я вернусь к нему, если ты полагаешь, что так для тебя будет легче.

Он глубоко вздохнул, протянул к ней руки. Она упала к нему в объятья, прижалась щекой к его широкой груди.

— Я хочу, чтобы ты навсегда осталась здесь.

Глава 11

— Мистер Хардеман, звонят из Белого дома, — Мелани внезапно осипла.

Лорен нажал клавишу аппарата внутренней связи.

— Мистер Хардеман? — спросил мужской голос.

— Слушаю.

— С вами будет говорить президент Соединенных Штатов. Одну секунду, — в трубке что-то щелкнуло.

— Мистер Хардеман? — ошибиться невозможно. Он много раз слышал этот голос по радио.

— Да, мистер президент.

— Я очень сожалею, что нам не доводилось встречаться, но хочу, чтобы вы знали, что я очень благодарен вам за щедрый взнос в фонд предвыборной кампании демократической партии.

— Благодарю вас, мистер президент.

— А теперь я хочу попросить вас о важной услуге, мистер Хардеман, и умоляю вас обдумать мое предложение, — президент перешел к делу. — Как вы знаете, наисложнейшей проблемой, стоящей перед страной, я считаю депрессию и сопутствующую ей безработицу. Поэтому я направил в Конгресс законопроект, назвав его «Билль возрождения нации». По существу, это программа возрождения и перестройки промышленности с изменением государственных функций.

— Я читал об этом, — ответил Лорен. Действительно, детройтские газеты наперебой ругали законопроект, утверждая, что государство намерено забрать автостроительные предприятия под свой контроль и чуть ли не ликвидировать частную собственность.

— Я в этом не сомневался, мистер Хардеман, — президент помолчал. — И я уверен, что вы не читали ничего хорошего.

— Не могу этого сказать, мистер президент. Некоторые практические предложения заслуживают самого тщательного рассмотрения.

— Тогда вам тем более понятна цель моего звонка.