Бетти-Энн

— Ха, вот бы мне… — продолжала та. — Ну, что же ты стоишь. Иди вниз. Не заставляй его ждать. А то ещё кто-нибудь постарается его обворожить.

— Да-да… сейчас, — сказала Бетти-Энн.

— И спроси, нет ли у него дружка в Эмхерсте или… ой, как ты побледнела. Что с тобой? Ты боишься?

— Нет… а может… может, и боюсь немножко.

— Что-нибудь случилось? Я не могу тебе помочь? Может, я что-то могу сделать?

— Нет, ничего. Пожалуй, надо идти.

Она вышла из комнаты, тихо прикрыла за собой дверь. И стала спускаться по широкой лестнице.

Мелодично позвякивала хрустальная люстра. Она колебалась от ветра всякий раз, как кто-нибудь отворял высокие белые двери, ведущие на веранду.

Бетти-Энн сошла с лестницы и остановилась.

— Это тот молодой человек, что разговаривает с Милдред, — сказала миссис Ривс, увидав, что она озирается по сторонам. — Похоже, очень приятный молодой человек.

— Да, — сказала Бетти-Энн. — Благодарю вас.

Она пересекла комнату и подошла к камину, перед которым сидел гость. Через стол на него с интересом поглядывала кареглазая улыбающаяся Милдред. Руки её покорно лежали на коленях, губы — полураскрыты.

Едва подошла Бетти-Энн, он встал, и ей вдруг почудилось в нём что-то знакомое. Необъяснимое и пугающее ощущение это нахлынуло откуда-то извне.

— Я Бетти-Энн, мистер Тэлли, — сказала она.

— Бетти-Энн… э-э… Селдон?

— Да… да…

Милдред подалась вперёд, в глазах её был вызов.

— Не хочешь ли посидеть с нами? Дон как раз говорил мне, что он с Запада.

Огонь отбросил на его лицо алый отблеск. Оно было ещё румяное с мороза, классически красивое, уверенное, спокойное. На пальто блестели снежинки.

— Дон, — Милдред поднялась и подошла к нему совсем близко. — Давайте-ка я возьму ваше пальто, Дон, — по-хозяйски сказала она.

— Нет… пожалуйста, не беспокойтесь…

— Я не хочу, чтоб вы подумали, будто у нас негостеприимный дом. Дайте я помогу вам спять пальто. — И она затеребила его воротник. — Мне хочется, чтобы вы чувствовали себя у нас совсем как дома.

— Право, не надо, благодарю вас, — в голосе его прозвучала нотка досады.

— Но…

— Я предпочитаю остаться в пальто.

Лицо Милдред вытянулось и на миг стало совсем детским. Наверно, печальное детство было у неё, подумала Бетти-Энн, но тотчас Милдред вновь обрела свой хрупкий защитный панцирь и, стараясь не выдать голосом обиду, беспечно защебетала:

— Я… ну… ну, ладно. Я вижу, вы хотите поговорить наедине.

— Если вы не возражаете, — сказал Дон.

— Нисколько, — любезно и холодно ответила Милдред. И, чуть помедлив, прибавила: — Мне завтра предстоит жуткий тест по литературе, так что все равно пора заниматься.

Когда она ушла, Дон сказал:

— Она подошла и села напротив меня и стала раскладывать на столике пасьянс. Я ни слова не сказал, а она посмотрела на меня и говорит: “Я на последнем курсе по социологии”. Я опять молчу. Тогда она говорит: “А вы откуда?” Я сказал — с Запада. Наверно, она узнала моё имя вот от той женщины.

Бетти-Энн посмотрела на него с недоумением.

— Мне казалось, вы говорили моим родителям, что вы откуда-то из здешних мест, — серьёзно сказала она.

Он кивнул, глядя в огонь.

— Так было удобнее. — Потом обернулся к ней. — Вы можете сейчас выйти из этого дома?

— Д… да… наверно, если захочу…

Только теперь она заметила, что у него какой-то особенный, правда, едва ощутимый выговор, такого она, кажется, ни у кого прежде не слыхала.

— Наденьте пальто. Я хочу, чтоб вы пошли со мной.

Он сказал это сухо, повелительно, и ей захотелось резко ответить “Нет”, Но она сдержалась, было что-то в его лице, какая-то смутная напряжённость, может быть, даже печаль — что-то такое, что притягивало к нему, заставляло прощать странную грубость.

— Посмотрите на меня, — сказал он. — Я должен рассказать вам кое-что о вас самой. Посмотрите на меня. Вы пойдёте со мной?

Она посмотрела ему в глаза. И от их выражения сердце её забилось чаще.

— Пойду. — Она коснулась его руки. — Это о моих родителях?

— И не только об этом, Бетти-Энн. Мне надо очень многое вам рассказать.

— Я надену пальто.

— Пожалуйста.

Когда она снова сошла вниз, он ждал у дверей.

Миссис Ривс кивнула ей и ласково сказала:

— Не забудьте, милочка. Не позже одиннадцати.

Дон безмолвно распахнул дверь, и из тепла и света они вышли в холодную тьму.

— Куда мы идём?

— В отель Дрейпера.

Смутные чувства вызвал он в Бетти-Энн. Не то, чтобы он ей нравился. И, наверно, не следовало бы так уж безоглядно ему доверять. Но, однако, что-то странно связывает их, и нельзя понять, что же это за родство.

— Мне не позволят подняться в номера, — сказала она.

— Идите мимо конторки как ни в чём не бывало. Всё будет в порядке.

Она подставила лицо снегу. Наверно, надо бы опасаться, а ей не страшно. Или нет, пожалуй, страшно — только не его самого, но вдруг он расскажет что-то такое, чего ей лучше бы о себе не знать. Они миновали церковь (снег поскрипывал под ногами). Вышли за пределы белого студенческого городка. Свернули на главную улицу, и вот уже перед ними лежит деловая часть Нортхемптона.

У Бетти-Энн застучали зубы, она взялась за его руку.