Без Чести

— Дерьмо! — выругался я уже вслух.

— Что случилось, боярин? — заволновался Михалёв.

— Подожди, — отмахнулся я. — Дай подумать!

А подумать было о чём! Повреждения организма в целом у Зареченского не были критичными. «Среднее исцеление» сработало как надо. Конечно, до идеального состоянии далеко, но в общем и целом норма — в ближайшее время не помрёт.

А вот с мозгом была беда. Он был буквально истерзан. Я даже понять не могу, специально это сделано, или же этот чёртов менталист просто только так работать и умел. В любом случае — всё плохо. И даже если я сейчас скастую на Егора ещё несколько «Средних исцелений», то может стать только хуже. Повреждения точно залечу, но мозг есть мозг. Нам как-то рассказывали про такие случае в Школе. Тут очень хороший специалист нужен, для устранения подобных повреждений. А стандартная, хоть и мощная, лечилка лишь усугубит. Мозг будет здоровым, но Зареченский стает идиотом. И вряд ли местные целители с этим справятся. Особенно учитывая насколько редки в этом мире менталисты. Да и времени мало. Я своим заклинанием лишь усугубил ситуацию. То есть немного подлечил пострадавший мозг и теперь он вполне себе регенерировал. Полностью стирая личность Егора.

Чёрт! Да как так-то⁈ И что теперь делать? Думаю, тут помог бы полноценный ритуал в месте Силы Живы. Но как мне его провести, если проклятый Перун даже просто обратиться к богине мне не даёт.

— Боярин, ты вообще как? — снова заговорил Михалёв. — И что тут произошло? Мы гром слышали и шум битвы. Выждали немного, как ты и приказывал. А потом я сюда прибежал. А тут, вон, трупы безголовые. Дом разрушен. Да и ты в крови весь с ног до головы. Словно кожу живьём сдирали…

— Хм… — посмотрел я на десятника. — Точно! Кожу! Михалёв, ты молодец!

— Э-э… Боярин, может всё же к целителю?

— К целителю успеем. Остальные бойцы где?

— По периметру сидят. Присматривают. Сюда я один зашёл.

— Зови! — приказал я. И, дождавшись когда десятник выйдет, начал кастовать «Среднее исцеление». Для себя. В скором времени мне понадобятся силы. Много сил и здоровья. Ещё бы пожрать что-нибудь…

— Михаил Владимирович, а может всё же разбудить? — услышал я тихий голос Вторуши.

— Приказа не было, — ответили ему.

— Ну не дело это, что боярин наш тут среди трупаков лежит. А если восстанут они? Не успеем и сделать ничего.

— Да с чего они восстать-то должны? Ты Вторак говори, да не заговаривайся! У нас тут не земли мёртвого бога, где каждый угол светить надо. На нашей земле наши Боги подобного не допустят. Если только колдун какой сильный не заведётся, что их обмануть сможет.

— А если завелся? Откуда мы знаем, кого тут наш боярин напластал? Вдруг и колдун был! Ты погляди, как он ослаб. С чегой-то?

— С тогой-то! Хватит чушь городить! Противники сильные достались, вот и устал боярин.

— Так он и в прошлый раз с сильными противниками бился. С нами плечом к плечу. А потом ещё и смог боярина Каганова забороть. А сейчас вон — пластом лежит. Может, был тут колдун?

— Вторуша, ты заколебал!

— Так а если восстанут! И покусают боярина, пока спит.

— А мы на что тут?

— Так и нас покусают.

— И что ты предлагаешь?

— Так на улицу их вынести, а дом спалить к богам!

— Проснётся боярин тогда. А ему отдых нужен.

— Так может и пусть проснется? Ты же сам сказал, что он за нами послал. Значит дело ещё есть какое-то…

— Я и так уже проснулся, — пробурчал я, открыв глаза. Надо же, снова не заметил, как заснул.

— Вот то дело! — радостно воскликнул Вторуша.

Михалёв же лишь раздосадовано покачал головой и недобро посмотрел на Безфамильного.

— И часто у вас тут мертвяки восстают, — поинтересовался я.

— Да уже лет тридцать такого не было, — отмахнулся десятник. — Болтун наш Вторак, просто.

— Что есть, то есть, — хмыкнул я. И спросил: — А Михаил Владимирович — это ты выходит, десятник?

— Я боярин, — вздохнул Михалёв. — Вбил он себе в голову, что надо меня по имени отчеству называть. И называет теперь.

— Так уважение показать, Михаил Владимирович! — возмутился Вторуша.

— А меня почему не называешь? — заинтересовался я.

— Так ты, боярин — боярин! Куда уж уважительнее?

— Понятно. Долго я спал?

— Не очень, — покачал головой десятник. — Часа полтора. Я велел не будить. Слишком уж у тебя вид был уставший.

— Это уже вечер получается?

— Темнеет уже, — кивнул он.

— Чёрт! — потёр я лицо ладонями. — Может оно и к лучшему. Остальные бойцы где?

— На улице. Кашеварят. Мы тут кабанёнка споймали.

— Кабанёнок — это хорошо. Тогда сначала поедим. Егора аккуратно на улицу вынести надо. Поищите тут может одеяла какие, чтобы удобнее было. А дом этот и правда спалим потом. Как уходить будем.

— Вот! — радостно воскликнул Вторуша. — Говорил же я — мертвяки не простые!