Без денег ты мертв

— Я не хочу обходиться, — сказал Эллиот. — Я хочу жить. — Если вы были так довольны, живя на две сотни в неделю, зачем вам понадобилось рисковать приговором за похищение?

Джо поежился.

— Я не хотел, — сказал он горячо. — Я не стал бы этого делать, мистер Эллиот.

— Он прав, — вмешалась Синди. — Мы с Бином его уговорили. Нам нужны деньги. Мне осточертела такая жизнь, осточертело каждый день воровать. Я хочу больших денег, чтобы пользоваться жизнью, не шарить по чужим карманам.

Эллиот поднял брови.

— Так вот вы чем занимаетесь?

— Да! Папа тоже! Каждый день! И все ради паршивых двух сотен в неделю.

— А он что делает, помимо того, что тычет в людей пистолетом? — спросил Эллиот, кивая на Бина.

— Это мое дело! — пролаял Бин. — Ты придержи язык, Синди! Слишком много говоришь!

— Он взломщик, — сказала Синди, не обращая внимания на Бина.

— Интересное трио, — Эллиот улыбнулся им. — Сожалею, что не могу вам помочь. В лучшие времена я мог бы поддаться искушению и дать вам пятьдесят тысяч, но вы немного опоздали. — Он встал. — Мне пора. — Оставив пистолет на подлокотнике кресла, он направился к двери. — Примите мой совет, не суйтесь в этот рэкет с похищениями. Вряд ли это ваш класс.

— Вы правы, мистер Эллиот, — сказал Джо. — Он помолчал в нерешительности, а затем выпалил: — Вы не собираетесь устроить нам неприятностей? Я имею в виду с полицией?

— Конечно, нет, — ответил Эллиот. — Кто знает? Может быть, меня самого скоро будет искать полиция. — Он сказал эти слова в шутку, но его вдруг поразила заключенная в них правда, С чувством шока он осознал, что сам не лучше этой троицы профессиональных воров. Они воровали по мелочам, но он воровал крупно. Убегая, он обкрадывал банк и кредиторов. Девять тысяч в его кармане были краденными. Одежда на его плечах и в чемодане была краденной. И он сам был так же бесчестен, как и эти трое. Тут в его памяти всплыл Луис де Марни, говоривший — “У вас есть возможность достать марки — как вы их достанете, нас не касается — мы примем их, ни о чем не станем спрашивать и выплатим вам двести тысяч”.

Эллиот внимательно посмотрел на троих людей, сидевших перед ним и не сводивших с него глаз. Может быть, с их помощью ему удастся заполучить марки. Предположим, он заплатит нам пятьдесят тысяч. Тогда у него останется сто пятьдесят. С такими деньгами он бы весело пожил, прежде чем поставить точку.

Эта идея воспламенила его рассудок.

— Если вам действительно нужны пятьдесят тысяч, — сказал он, — вам представляется случай их заработать. — Он вернулся к креслу и сел. — Учтите, работать со мной!

Бин недоверчиво уставился на него.

— Что за работа?

— По вашей части. — Наклонившись вперед, Эллиот начал рассказывать им о русских марках.

Глава 4

Опуская стальную решетку, защищавшую витрину галереи, Луис де Марни заметил Эллиота, приближавшегося со стороны автостоянки. Он юркнул в комнату Кендрика, чтобы предупредить его.

Кендрик, собравшийся идти домой, улыбнулся своей маслянистой улыбкой.

— Я почти ждал его. Впусти его, шери, и не отходи далеко. Вдруг ты понадобишься.

Луис вернулся в галерею в тот момент, когда Эллиот открыл дверь и вошел.

— Да это же мистер Эллиот! Как мило, — выпалил Луис. — Вы хотели перекинуться словечком с Клодом?

— Да. — Взгляд Эллиота был жестким, лицо напряжено. — Он еще не ушел?

— Как раз собирался, но вас он примет, я знаю. Проходите прямо к нему, мистер Эллиот.

Когда Эллиот появился на пороге, Кендрик налил себе виски.

— Мой милый Дон! Какой приятный сюрприз! Выпьем со мной этой отравы? Пить одному так скверно, а Луис, глупый, бросил. Он думает только о своей фигуре.

— Спасибо. — Эллиот закрыл дверь, подошел к креслу и сел. Кендрик поставил второй стакан на столик рядом с Эллиотом, потом обошел стол и втиснул свою тушу в кресло.

— Что принесло вас сюда, шери? Эллиот закурил.

— Расскажите мне о русских марках, которые вас интересуют, Клод.

— Если вы достанете, Донни-бой, я…

— Я все знаю, Луис, растолковал, ради бога, не называйте меня так!