Без души (СИ)

Ларин лежала на спине, смаргивая большие слезы. Сверху на неё смотрела Белая звезда. Молодая женщина думала, что, наверное, и в правду совершила что-то настолько ужасное, что добрая звёздочка Ирэн убила её. Она просто не понимала последних слов… Эллин? Дочка? Нет. Даже к лучшему, что она не помнит. Ларин не хотела причинять зла девочке — только сделать этот мир лучше, чтобы не осталось зла. Но если причинила… надо заплатить. Попросить прощения за боль, которую она увидела в глазах Ирэн, пусть её бы и не простили.

Страшно… Ларин все силилась сделать ещё один вздох, казалось надо всего лишь дождаться Далика и любимый спасет её. А может, просто проснуться? Или хотя бы вспомнить…

Тол — тарисс так знакомо равнодушно наблюдала за исполнением приговора.

Боли не было.

Глава 2.7 Сказки тихой госпожи

Замшелые камни когда-то известных могил

Откроют все тайны умеющим слушать и ждать,

О тех, кто когда-то боролся, страдал и любил,

И, видимо, тоже совсем не хотел умирать.

Андрей Белянин

Когда мы нашли Ларин, она ещё дышала, жила. Наверное, несколько секунд она была счастлива, что мы всё-таки успели… — женщина так странно и неправильно улыбнулась, словно не просто смирилась со смертью, но и ждала её.

Нет!

Вскинувшаяся Бездна едва не сломала защитные барьеры. Так не должно было быть, но Зверь внутри меня против всех законов и догм желал ощутить её боль, увидеть страх, отчаянье… — наконец-то узнать вкус мести, к которой я столь долго шёл. Так просто Ларин от меня не уйдет… Они лишили меня все, в том числе, шанса на нормальное перерождение, и я не подарю ей эту возможность. Трещина прошла по контору барьера, и тонкое щупальце пустоты обвило душу девушки, готовившуюся раствориться в глубоком небе.

Она никогда не сможет вернуться; встретиться с дорогими ей людьми.

Я усмехнулся, когда душа отчаянно дернулась, пытаясь вырваться. Теперь я ощущал ту боль, что причиняли ей обжигающие прикосновения пустоты. Смятение, мольба, страх — все это смешалось в крошечном комочке света, который я всё сильнее сдавливал в объятиях Бездны. Прощай, Ларин. Щупальце сжалось, растворяя душу предательницы в абсолютном Ничто. Ни надежд, ни следов.

С оглушительным треском лопались барьеры, удерживающие пустоту внутри меня, но никто этого не замечал. И я никак не мог заставить себя восстановить их.

— Кажется, она умерла, — спокойно констатировал Девеан, обращаясь к Далику, который, словно ребёнка укачивал на руках тело Ларин, продолжая шептать чепуху про то, что все будет хорошо, просто отлично… не может не быть.

— Ты меня услышал? — уточнил надзиратель у мужчины.

Ирэн всхлипнула, закрывая руками лицо.

— Да… — продолжил Девеан, — кто-то славно поработал. Перестань ты её трясти, кровью сильнее запачкаешься, — брезгливо поморщился он, словно действительно находил этот момент неприятным.

— Замолчи! — неожиданно крикнула на Девеана Тина, опускаясь рядом с Даликом на колени и почти нежно разжимая его руки.

— Надо же мне было хоть как-то привести вас в чувство? Ненавижу истерики.

Вот теперь Далик пришёл в себя. Отпустив тело любимой, он вскочил на ноги, обнажив меч. Плюнул Девеану под ноги.

— Бессердечная мразь, как ты смеешь?!

— Смею. Нет, всё-таки забавная работа. Сразу видно, что делал дилетант, кто так горло режет? Только траву пачкать, хотя ей только польза, — продолжил Девеан, словно нарочно выводил Далика из себя.

— По праву крови вызываю тебя… — но закончить фразу вызова на дуэль ему не дали.

— Я ведь убью тебя, мальчик, — улыбнулся надзиратель.

Барьеры не восстанавливались.

Почувствовав вкус свободы — чужой боли, эмоций и чувств: таких отчаянных и изумительно сладких, — Бездна не собиралась возвращаться назад в неудобное смертное тело, в тюрьму плоти и памяти. Она требовала ещё душ, смерти, разрушения — того, что я должен был ей дать за возможность пользоваться пустотой.

И я подчинился Бездне, ломая игру, себя, планы.

Проигрывая партию… сражение — мести, которую я так тщательно выстраивал в уме, не будет. Придется все закончить просто и быстро, чтобы за одним проигрышем я не упустил последнюю возможность выиграть войну.

Что ж, сыграем в фарс.

— Нет, Девеан, даже не надейся, — я сделал несколько шагов вперёд, обходя Далика по неширокой дуге, — ты его не убьёшь — это только моя привилегия… Не так ли?

— Да, будет нечестно отнимать у тебя игрушку, — надзиратель развёл руками, кажется, новый поворот только обрадовал Девеана. Надзиратель порядком устал от непонятных правил, которые все время менялись. Ему хотелось скорее закончить с этой скучной работой.

— Итак, Далик, ответь, что ты чувствуешь, потеряв любимую женщину? Может быть, облегчение? Нет? Даже не равнодушие? Позволь я угадаю? Тебе больно, Далик. Да. Боль пожирает тебя изнутри. И это замечательно.