Без единого свидетеля

Линли и Хейверс так и собрались поступить. Они уже пробирались к машине через торговые ряды, но их планы нарушил звонок на мобильный телефон Линли.

Содержание звонка было кратким и предельно ясным: исполняющему обязанности суперинтенданта требовалось немедленно прибыть на улицу Шанд-стрит, а именно в ту ее точку, где туннель под железнодорожными путями образовывает проулок, ведущий к Крусификс-лейн. У них новый труп.

Линли захлопнул крышку телефона и посмотрел на Хейверс.

— Крусификс-лейн, — сказал он. — Вы не знаете, где это?

На вопрос ответил стоящий неподалеку торговец. Это у Тауэр-Бридж-роуд, сообщил он с готовностью. Не больше мили от того места, где они сейчас находятся.

Северный периметр Крусификс-лейн образовывал железнодорожный виадук, исходящий от станции Лондон-Бридж. Сложен он был из кирпича, покрытого вековыми наслоениями сажи и грязи, так что если кирпич изначально и обладал каким-то цветом, то сейчас это невозможно было определить — современному наблюдателю кладка представала как невнятное смешение углеродистых отложений.

В арки, поддерживающие виадук, были встроены различные мелкие предприятия: аренда помещений для хранения, склады, винные погреба, автомастерские. Но одна из этих арок была сквозной и являла собой туннель, через который шла нужная Линли и Хейверс Шанд-стрит. Северный конец улицы служил адресом для нескольких магазинчиков, закрытых в этот ранний час, а южная — более длинная — часть изгибалась под виадуком и исчезала во тьме. Туннель в этом месте достигал в ширину шестидесяти ярдов, давая место густым теням; почти невидимые во мраке своды были перебинтованы листами ржавого металла, сквозь которые пробивались и падали на землю капли воды — падали неслышно, потому что все звуки здесь заглушались непрерывным грохотом утренних поездов, идущих из Лондона и в Лондон. Вода текла и по стенам; ручейки лились из железных стоков, пробитых в стенах на высоте восьми футов. Вся эта влага собиралась в грязные лужи под ногами. Воздух под виадуком пропах кислой мочой. Немногочисленные фонари, пока избежавшие меткого броска камня, скудно освещали жутковатую картину запустения.

Когда Линли и Хейверс прибыли на место, они обнаружили, что туннель полностью перекрыт с обоих концов. Со стороны Крусификс-лейн был поставлен констебль, чтобы преграждать проход, однако его авторитета и сил едва хватало для борьбы с натиском ранних представителей прессы — вечно голодных журналистов, охотящихся за горячими новостями при каждом полицейском участке. У заграждения собралось уже пятеро, и они выкрикивали свои вопросы в глубину туннеля. Их сопровождали три фотографа, которые пытались делать снимки через голову констебля; вспышки фотокамер создавали сюрреалистичное стробоскопическое освещение. Пока сотрудники Скотленд-Ярда предъявляли констеблю удостоверения, к газетчикам присоединился и какой-то телеканал: из подъехавшего фургона спешно выгружались камеры и звукооператоры. Здесь срочно требовалось присутствие представителя полиции по связям с прессой.

— Серийный убийца? — донеслось со стороны журналистов до Линли, когда тот миновал заграждение в сопровождении Хейверс — Ребенок? Взрослый? Мужчина? Женщина?

— Подожди, приятель! Дай нам хоть что-нибудь!

Линли проигнорировал их, Хейверс пробормотала: «Шакалы», — и они двинулись в середину туннеля, в направлении брошенной спортивной машины. Именно там один таксист обнаружил тело. Рано утром он ехал из Бермондси в аэропорт Хитроу, где собирался целый день развозить пассажиров по адресам — за умопомрачительную цену, которую делали еще более умопомрачительной постоянные пробки в центре города. Этот водитель давно уже дал показания и уехал; на месте находки его сменила команда техников и экспертов, а возглавлял происходящее инспектор из местного полицейского участка Боро. Он представился Хогартом и сообщил, что его начальник не велел ничего предпринимать до тех пор, пока не появятся люди из Скотленд-Ярда. Хогарта такое положение дел отнюдь не радовало.

Линли не собирался тратить время на то, чтобы приглаживать перья, чьи бы то ни было. Если здесь действительно поработал их серийный убийца, то вскоре у всех появятся заботы поважнее, чем недовольство местного полицейского вторжением сотрудников Скотленд-Ярда на его территорию.

— Что тут у нас? — спросил Линли у Хогарта и, слушая ответ, натянул на руки латексные перчатки, которые принес один из криминалистов.

— Чернокожий пацан, — ответил Хогарт. — Мальчик, совсем юный. Лет двенадцати, от силы тринадцати. Точнее не скажу. Почерк на вашего серийного убийцу не похож, если кому-то интересно знать мое мнение. Не понимаю, зачем вас вызвали.

А Линли понимал. Убитый был чернокожим. То есть Хильер заранее позаботился о том, чтобы прикрыть свою спину в хорошо сшитом пиджаке, ведь ему скоро придется сидеть на следующей пресс-конференции.

— Пойдем взглянем на него, — скомандовал он и шагнул мимо Хогарта. Хейверс тенью следовала за ним.