Без Границ

Девушка почти забыла про упитанный талмуд по философии средних веков. Господи, как же тяжело читать то, что от тебя требуют. Когда Виктория училась в школе, нежелание читать то, что говорили, было ее глобальной проблемой. Она хотела читать только то, что хотелось! Часто разногласия с преподавателями литературы приводили к скандалам разного масштаба.

Ничего не поделаешь. Уже будучи в университете, Виктория поняла, насколько все-таки важно было читать…много читать. Конечно, после окончания школы, программа по литературе была осилена и вся классика прочитана. Да, никто и не спорит, что-то из прочитанного показалось ей полной чушью, с чем-то она была не согласна, но были и интересные книги и их большинство.

Также Виктория поняла, что большую часть книг, из предложенной министерством программы по литературе, нельзя давать читать четырнадцатилетним подросткам!

Вика помнила свои четырнадцать. Она была неуправляемой, не признавала любовь ни в каком ее проявлении, ничего не знала об уважении, да ей было наплевать на все. Она не знала, что такое страх! Разве могла она понять любовь в «Капитанской дочке» или жесточайшее чувство угрызения совести Раскольникова? Нет. Ей было наплевать.

В общем, довольная покупкой, Виктория покинула магазин и направилась к Тверской улице, но практически сразу же наткнулась на бабушку, торговавшую дряблыми, обветшалыми книгами, которые были старше самой бабули.

Девушка хотела было пройти мимо, но ее внимание привлекла книга черного цвета, с потертостями, пожелтевшими страницами, с жухлыми краями, словно их зажигалкой опалили. На обложке ничего не было: ни названия, ни автора. Одна лишь черная пустота. Ничего.

Как только Вика взяла книгу в руки, то сразу же поняла, какой раритет держит в руках. От нее шел запах времени. Наверное, время все-таки можно понюхать, когда открываешь такие старые книги.

Лишь только на второй странице было название – «Демонология». У девушки заликовало сердце. Ей так сильно нравились сверхъестественные россказни, что, конечно же, такую книгу назад она уже вряд ли бы положила…Хотя вопрос цены ее тоже волновал.

Ее семью нельзя была назвать очень богатой. Мама, Ольга Владимировна, работала врачом в городской больнице. Получала она неплохо – опыт, выслуга лет, жить было можно.

Отец жил отдельно. У него была другая семья, но и о Виктории он не забывал. Старался всегда помочь и морально, и деньгами. Вот он неплохо устроился в жизни: работал аналитиком в довольно известной фирме и был чуть ли не правой рукой генерального директора. Нельзя было сказать, что он был «светской львицей», но его дохода хватало, чтобы содержать и Викторию, и свою семью. Сама Вика никогда к нему не обращалась. Обида за мать все еще терзало ее сердце.

С Ольгой Владимировной они общались хорошо. Бывшие супруги умудрились сохранить дружеские отношения, но профукали брак.

В принципе, Виктория была рада, что все так сложилось, что не было семейной вражды. Несмотря на то, что все жили отдельно, уважение друг к другу не было потеряно.

Вдоволь налиставшись книгу, нанюхавшись ее запаха, Виктория перевела взгляд на бабулю.

– Сколько она стоит?

– Сто рублей, дочка, – улыбнулась старушка.

– Сто рублей? – удивлению не было придела.

Что такое сто рублей в наше время? Можно сказать, что сия бумажка была равносильна туалетной. Пара поездок на метро или, именно или, а не и, пара поездок на автобусе. Две буханки хлеба, одно молоко. Короче, к вечеру все равно не будет ни ста рублей, ни полного желудка, и, конечно же, девушке было не жалко этих денег.

Виктория даже смутилась от того, что книжка была написана какой-то кириллицей, похожей на современный русский. В принципе, можно было уловить общий смысл предложений, но некоторые слова оставались непонятными.

Виктория посчитала, что такой раритет просто обязан стоять у нее дома, а не вышвыриваться за копейки на улице.

Девушке стало жалко бабулю. Она была вынуждена продавать такие редкие вещи за бесценок, лишь бы продолжить доживать свой век. Виктории стало жаль, что никто не заботится о стариках в моменты, когда им очень нужна помощь, как материальная, так и моральная. До них нет никому дела: дети заняты своей жизнью, государство занято разборками с другими государствами, да и, в целом, оно уверено, что вся страна обеспечена, никто себе ни в чем не отказывает.

Виктория дала за книгу пятьсот рублей. Она дала бы больше, но у нее с собой больше не было наличных денег. Бабуля долгое время отнекивалась, говорила, что ей много… Но, в конце концов, Виктория все-таки уговорила ее взять деньги, ведь книгу которую она продавала, надо продавать за тысячи!

Через час-другой, Виктория добралась до Краснопресненского парка, который находился недалеко от дома. Но домой ей совсем не хотелось идти. Там никого не было. Мать была на даче, занималась садоводством.

Виктория этого никогда не понимала, в чем же радость, чтобы отбарабанить сутки-другие, а затем укатить черти-куда, чтобы потратить там силы в двойном размере. Что за отдых такой?