Без имени, без веры, без надежды (СИ)

– Говорю я, – уже в который раз повторил он, глотая слова. – Они уже знают о нас, знают, кто мы, поэтому всем Именованным молчать. Не вмешиваться, что бы ни случилось. Остальные… Йоле… Йоле?

По негласному договору мы произносим прежнее прозвище только один раз – при первой встрече, а затем берём другое. Друзья называли меня по-разному. Алая – по цвету платья, Уголек, Синеглазка, даже Злюка. Но прозвища не прилипают, скатываются, словно бусины, и я остаюсь Выдумкой. Йоле – для особых случаев. Мне теперь всё равно. Имя давно не ранит и не тревожит.

Дремавший до сих пор в фургоне Лерс настороженно вскидывает голову и, зевая, выбирается из-под покрывала.

– Чё чилось? – сонно бормочет мальчишка. – Приехали? А почему тогда стоим?

– Приехали, – не оборачиваясь, бросаю я. – Спи дальше.

– Нет, ну почему стоим?.. – Лерс осекается и шумно втягивает ноздрями воздух. – Так, так, так… – его голос мгновенно падает до шепота. – Госпожа Эль'кирин, а не соблаговолите ли подвинуться в сторону, чтобы не заслонять мне обзор?

Хуже вор-мага может быть только бард-вор с Искрой, который к тому же считает своим долгом защищать тебя от всех бед мира. И не сказать, чтобы он делал это плохо, но когда мальчишка вдвое тебя младше обращается с тобой, как престарелый отец, это немного… выбивает из колеи.

Он кладёт мне руку на плечо, но я резко её сбрасываю.

– Заткнись и сиди тихо, Лерс!

– Йоле, ты слышала, что я сказал?! – раздраженно окликает меня Кот. – Это тебе не Гавань Ветров! Ни звука! Ни слова!

Да, это не Гавань Ветров, мысленно соглашаюсь я. В Гавани Ветров нас бы уже накрыли Сферой Неизменности и расставили на крышах стрелков, наказав стрелять при малейшем подозрении. А Поводыря принялись бы допрашивать под зельем правды и Истинным взором. Неподвластные не просто так называются Старшей Гильдией.

Впрочем, Серебряных Стрел не стоит недооценивать. Лерс легонько касается моего плеча, указывая глазами наверх и влево – и я вижу на крыше мгновенный проблеск металла. Стрелки. С зачарованными стрелами. Ох, как хорошо!

– Йоле, – голос Кота звучит почти умоляюще, – если что-нибудь пойдёт не так, не лезь. Не вмешивайся. Всё равно не поможешь. Йоле…

– Хорошо.

– Что?

– Хорошо. Не буду вмешиваться.

– Лжешь.

Нет, не лгу, Кот. Но если они посмеют хотя бы пальцем тебя тронуть, мы узнаем, что станет с их Живым духом, если наложить на него Кровную Оборотку.

Нахмурившись, Кот ещё раз поправляет кант Поводыря на плече и стремительно идёт к старшему кромешнику. Он словно ступает по острым иглам и лезвиям ножей – эти несколько шагов, должно быть, самые трудные в его жизни. А вор-маг терпеливо ждет и смотрит пристально, изучающе. Его молодой собрат, прислонившись к стене, вертит в пальцах маленькую красную сферку. Конденсированное заклинание, что-то из стихии огня, сплётенное, кажется, с воздухом и смертью. Мимолётного взгляда хватает, чтобы понять: это делали не воры. Или не те воры, у которых Сила – лишь приятное дополнение к Тёмному Духу. Магистерский уровень, не меньше.

Нет, Серебряных Стрел не стоит недооценивать. Они не будут тратить силы и время на Сферу Неизменности, когда война уже стоит у их порога. Нас просто развеет по ветру.

Когда Кот подходит ближе, что-то в лице старого кромешника неуловимо меняется и… стайка молодых учеников загораживает их обоих от моего взгляда. Проклятье! Проясняющие чары соскальзывают в ладонь, но я удерживаю их – не время. Хотя испортить все в самый последний момент вполне в духе А'йордов.

Мальчишки пробегают, а Кот, коротко поклонившись, что-то говорит старику. Тот по-птичьи склоняет голову набок, помедлив, всё же отвечает – и, кажется, называет какое-то имя или прозвище?.. И напряжение, повисшее в воздухе, мгновенно спадает, расслабляются окаменевшие под кожаной курткой плечи Поводыря, вздох облегчения с шумом вырывается из груди. Его не забыли.

Помнишь ли ты меня, мама?
Лерс прищёлкивает пальцами, точно отбивает ритм, и я быстро оглядываюсь. Этот мечтательный затуманенный взгляд знаком мне слишком хорошо.

– Прекрати, мальчишка!

– А я что… я ничего… – бормочет он, застигнутый врасплох.

– Сказано, прекрати! Опять "хороший сюжет для баллады"? И не смей высчитывать слоги, я не слепая! Тёмный дух тебе на что, или снова обеспамятел? Накрой свой Ветер, вечно он вылезает не ко времени…