Без имени

Время будто замедлилось, почти остановилось. Здесь не было ни спешки, ни суеты, ни хаотичных мыслей. Было просто хорошо сидеть так, на лавочке, или лежать на топчане. И смотреть, как хозяин закладывает в печь несколько из лежащих рядом горкой поленьев. Как горит огонь, как закрывается печная заслонка… А вот и чайник, поставленный на печь, начинает петь и скоро уже закипит…

— Я знаю, что противное естеству человеческому действо сотворилось, и буду молить Бога о тебе, — сказал Отшельник Николаю. — Но и ты не плошай. Слушай всё, о чём скажет этот человек; следуй его указаниям. Он не один. Другие стоят за его спиной. Потому, он — твоя помощь.

— Я… Мне…, - начал Николай.

— Не надо. Не говори ничего. Просто держись, парень. Мы за теми, другими, постараемся следить. А ещё, у нас есть союзник в Сети. Его зовут Фрэд. Мы выследим, благодаря ему, где бывают эти супостаты, зачем им твой облик. Куда они направят твоего двойника. Но надо будет, чтобы ты по нашему первому требованию ехал в указанное нами место. Возможно, что нам удастся достать тот прибор, с помощью которого сотворили обмен телами. Поэтому, так нужно, чтобы и ты оказался там, где будет похитивший твоё настоящее тело. Чтобы вы с ним, а также и наш человек, оказались в одном месте, — сказал Схимник.

— Это… Инвалид? Хозяин того тела, в котором я нахожусь? Он… Сам так захотел, или другие люди, которые и поменяли нас местами? Зачем? — спросил Николай.

— Нет. Хозяин твоего теперешнего тела или погиб, или же дух его пребывает в приборе, похожим на тот, в котором хранится любой записанный интел… И он совсем случайно, по всей вероятности, попал в эту историю. А в том приборе должен был находиться сейчас… Ты. Об этом говорили наши враги. Они считают, что ты — там. Твоя светокопия. Где находится этот ящик — об этом стало известно Фрэду, ведь он может слышать все переговоры в Сети, если захочет. И охотились те бандиты… только за тобой. Твой сосед — инвалид попал в историю случайно. Похоже, он был одновременно с тобой в Сети, на параллельной линии. А гипноизлучатель, запущенный вирусной программой, был очень мощным. И подействовал на него, тоже. И ещё… Похоже, он умирал. Или — терял сознание. В общем, был очень слаб. И дух его с лёгкостью покинул оболочку.

— Но… Кто же тогда сейчас находится в моём настоящем теле?

— Это нам пока не известно. Как и то, зачем провели этот странный эксперимент.

— Я понял… Вернее, ничего не понял. Но буду там, где скажете, и тогда, когда скажете. Но, быть может… Я больше никогда не буду прежним, — и Николай кисло улыбнулся. Может, мне не стоит создавать иллюзий, подавать самому себе напрасную надежду.

— Не смиряйся с этим! Хотя бы, потому, что то, что произошло — противоестественно. А ещё, потому, что хозяин этого тела жив. И заперт в коробке. Фрэд, интел, знает об этом наверняка. И, не знаю, долго ли ещё он вынесет подобное существование. Парню не позавидуешь. Это — хуже тюрьмы. Ты же хочешь его вызволить?

— Да.

— Тогда, верь, надейся и жди, когда придет время действовать.

— Вы мне позвоните? — спросил Николай у Схимника. — Ну… Когда надо будет выезжать…

— Скорее всего, передадим через Фрэда. Он умеет шифровать информацию в интернете, чтобы её никто не вскрыл и не прочитал. Такое могут только некоторые интелы.

— Хорошо. Я буду ждать.

Вновь наступила тишина.

— Ну, а теперь… Помолимся по-простому, коль мы собрались вместе в моём доме, — сказал Отшельник.

Долго ещё слышен был лишь его голос, читающий молитвы, и треск свечей. Их неспокойные пламена то разрастались, то успокаивались; метались в разные стороны. Потом и свечи догорели и погасли; молитва продолжалась в темноте. Но вот и она замолкла. Был слышен вой усилившегося ветра за окном, потрескивание дров в печи.

А здесь всё равно был свет. И умиротворение.

В ногах у Николая устроился большой кот. И мурчал, отлично зная своё, кошачье, дело.

Глава 5. Тетрадь Схимника

«Почему я тайно читаю эту тетрадь? — задавалась вопросом Фанни. — Он… Выкинул её в мусорный контейнер… А я… Что я хочу найти в ней? Какую тайну? Ту, что раз спасла Поэта… от него самого? Увы… Ставшего на Путь, его всё равно убили. Нас убивают. За то, что мы — живые. Ещё имеем смелость жить, думать, писать прозу и стихи. Всё равно, о чем, какого жанра и качества. Мы пишем всё равно иначе, чем они. Неправильно, непредсказуемо. Слишком лично, слишком эмоционально…

А сопротивляться им сильнее, мы уже порой не можем. Для них мы, по существу, незримы и безопасны. Они проходят сквозь нас, заползают в наши души.

Но… Ещё, они охотятся на нас. И так ли безопасны для них наши мысли? Если они нас… Убивают. Идет война. Страшная война сознания человеческого и античеловеческого, несомненно, так же сущего здесь, на Земле», — и Фанни, отбросив раздумья, всё же приоткрыла уже знакомую ей тетрадь.

На этот раз, ей попалась не сказка и не легенда. Названия у отрывка тоже не было. «Начало незаконченной повести? Должно быть, так», — подумала она.