Без. Лика. Я. Часть 1

Рявкнул громко, но голос его тут же потонул в заливистом собачьем лае. В лицо неожиданно хлестнул дождь, а ветер едва не свалил с ног и был такой сильный, что лишний раз не вдохнуть. Плащ незнакомца полощется, словно разодранный в бурю парус и мешает Лике. Лёгкие горят и раздуваются, как кузнечные мехи в попытке вобрать побольше воздуха. Бок ноет, и очень хочется остановиться, чтобы перегнувшись, сильным выдохом прогнать боль.

Но собачий лай все ближе, злобные рыки обещают страдания. А ноги все больше и больше увязают в топкой грязи. Единственное, что пока ещё придаёт сил во всей этой бредятине – рука, мёртвой хваткой сжимающая её ладонь. Хотя…

Через несколько минут Лика поняла, что окончательно выдохлась. Споткнувшись очередной раз, с отчаянием осознала – он последний. Ещё чуть-чуть – и она упадёт, чтобы не подняться больше. И снова безжалостная констатация:

–Ты ни на что не способна.

В ушах тонкий писк, почти на грани ультразвука. Постепенно из мучительного он перерастает в просто громкий звон. Лика в страхе вскинулась и с облегчением поняла, что находится дома. Вот так сон! Шумно выдохнув, девушка плюхнулась обратно в постель и укрылась одеялом с головой. Высунув руку из-под мягкого убежища, хлопнула ладонью по будильнику. Тот, как назло, все звенел и звенел. Лика хлопнула ещё раз, затем ещё. Пока, наконец, не сообразила, что звонит не будильник, а телефон. Протянув руку к креслу, нашарила сумку. Не глядя, вытащила мобильный. Ещё не успев сказать "алло", услышала до противного жизнерадостное:

–Че, спишь что ли?

Лика мысленно застонала. У Жариковой была удивительная способность: позвонить с петухами и, бодро заорав в трубку, как-то сразу задать тон всему последующему дню. А уж разбудить по-быстрому и заставить вылезти из постели – это, наверное, был самый большой Леськин талант. Лика в тайне подозревала, что, если придётся – Жарикова даже из могилы подымет.

–Ну что ты орешь? В такую рань.

–Лик, ты сбрендила? Два часа дня!

–В смысле?

–В прямом. А ты че, реально спала что ли?

Лика озадаченно крякнула и непонимающе посмотрела на будильник, пытаясь соотнести свои внутренние ощущения с реальным временем. Получалось плохо.

–Ну ты даёшь! В любом случае вытаскивай себя из-под одеяла – у меня сногсшибательная новость.

Знала бы ты, какая новость у меня, – подумала Лика, но мысль не озвучила. Лишь разглядывала грязные ногти, ссадины на ногах и синяки на запястье, чуть повыше браслета. Как раз там, где незнакомец сжимал её руку своими пальцами. Бисеринки холодного пота выступили на лбу, и Лика отчётливо почувствовала, как такие же скатываются по спине.

–Лика, я долго орать буду?

Девушка встрепенулась. Реальность искажалась совсем непонятным, и что самое обидное – неподвластным Лике образом. И девушка уже не могла с твёрдой убежденностью сказать, что этой ночью она видела просто сон. Что события, в которых она якобы принимала участие – лишь плод подсознания. Сказать, что Лике стало не по себе – ничего не сказать.

–Я слышу тебя. Что за новость? – язык не ворочался, будто к небу кто приклеил.

–Я познакомилась с таким парнем!

–Поздравляю.

–Лик, ну ты что? – Жарикова, наконец, заметила безжизненный тон подруги. – Что-то случилось?

–Нет. Все в порядке. – Отчеканила Лика и, чтобы отвлечь Леську, спросила: Что за парень?

–Он такой! Такой… – аж замурлыкала, и Лика живо представила, как подруга закатывает глаза. – В общем, на словах не объяснить. Сама все увидишь. Потому что вечером мы идём гулять вчетвером.

–Я не поняла: ты с двумя, что ли познакомилась?

Жрикова хохотнула:

–Да нет. Он просто друга приведёт. Так что, мамзель, настраивайтесь на то, чтоб вылезти из своего панциря на свет божий.

–Мне и в нем хорошо. Кроме того, мне что-то поплохело сегодня.

–Ох, избавь меня от этого! Я всегда знаю, когда ты хочешь нагло отвертеться и тупо просидеть вечер в своей берлоге. Так что не трынди.

–Мне нечего надеть.

–Хватит, Лика!

–Я не хочу никуда идти.

Но тут же девушка вспомнила вчерашний вечер и как шарахалась каждой тени. И этот холод по спине… Она явственно представила, как сидит в притихшей квартире среди звенящих тишиной углов и спохватилась:

–Хотя…

–Приезжай к пяти. Примерим тебе что-нибудь, глазки нарисуем. Будешь барышней на миллион.

Не дождавшись согласия либо возражений, Жарикова бросила трубку.

Тело ломит. Колени дрожат. Мышцы забились так, будто Лика и впрямь бежала километров десять без остановки. Не будучи спортивной ни по желанию, ни по принуждению, она всегда была отстающей по физре. Как в детстве, так и в юности. Кряхтя встала с дивана, забыла споткнуться о тапки. Любимый кофе не взбодрил, а напротив, даже вызвал отвращение. Все не так. Как-то неуловимо, но не так.

Горячей воды в душе не было – так, что-то похожее на тепленькую. Но Лика даже не заметила этого. Мысли то и дело возвращались ко сну. И ко сну ли? Она все думала о том, насколько реальны были в нем ощущения. И они реальны сейчас. Как, собственно, и последствия. Особенно, если учесть, что в данный момент девушка дрожащими руками смывала с разбитых колен ЗАСОХШУЮ ГЛИНУ.