Без лишних слов

— Николай, надо ехать, люди смотрят — вдруг раздался голос одного из мужчин.

Лысый огляделся вокруг. На балконах и в окнах домов показывались удивленные лица жителей, которые робко наблюдали за этой картиной из-за своих штор и занавесок.

— Ты меня понял? Сопляк! — это было единственной услышанной мною фразой.

Не дожидаясь ответа, он поднялся и почти уже ушел, но заметил на земле лежащий блокнот. Он нагнулся, взял его в руки, а затем, повернувшись к лежащему Сашке, порвал его на несколько частей. После этого он вместе с остальными сел в машину и вскоре уехал. Мы с ребятами еще несколько минут оставались на своих местах, пытаясь понять, что произошло.

— Ты как? — поднимая Сашку с земли, спросил я.

Улыбнувшись, он показал мне большой палец. Витька стоял рядом с удивленным видом.

— Вы ничего мне рассказать не хотите? — спросил он, смотря на нас с Сашкой широко раскрыв глаза.

— Что тут рассказывать?! Я сам ничего не понимаю! — огрызнулся я.

— Ты не понимаешь, а вот он, мне кажется, все понимает! — он кивнул в сторону Сашки.

— И что это меняет? Как он расскажет? Ты видел, что этот козел с его блокнотом сделал? — крикнул я.

Витька успокоился и стал отряхиваться от земли. Вскоре и мы с Сашкой последовали его примеру.

— Да ребята, поиграли мы сегодня в футбол! — ухмыльнулся Витька.

— По крайней мере, вы нам не проиграли! — остроумно парировал я.

— Мы? А может вы нам? — удивился Витька.

— Не смеши меня! У вас вратарь дырка! — припомнил я.

— Так и ваш вратарь не лучше! — засмеялся Витька — пятнадцать банок на пропускал.

— Хорош, не заливай! — я отмахнулся рукой!

Так мы весело и спорили, направляясь в сторону Белорусского вокзала, где попрощались с Витькой, а затем спустились в метро.

— Я тебе же говорил? Вот что дальше делать? — спросил я Сашку, когда мы зашли в вагон.

Сашка делал вид, что ничего не слышит.

— Так нельзя, они чуть не убили тебя! — возмутился я — ты это понимаешь?

Сашка повернулся и посмотрел на меня. В его глазах можно было прочитать лишь только то, что даже если бы его убили на том футбольном поле, то он все равно бы не стал ничего менять. Для кого-то это покажется самым дурацким поступком в жизни, вот так вот, быть убитым в самом расцвете лет из-за чужой жены. Но для Сашки это и была вся его жизнь. Ведь именно благодаря Вике, он впервые почувствовал, что он живет на этом свете. Его сердце бьется сильнее, а по всему телу пробегает приятная дрожь, когда он только думает о ней. Весь мир перестает существовать для него, когда он видит ее глаза. Это невозможно понять умом, это нужно прочувствовать сердцем. Сотни людей смотрели на ту сцену драки со своих балконов. Не догадываясь, что даже убитый, Сашка был бы живее их всех вместе взятых. Ведь он, в отличие от них, гордо шел к своей мечте, высоко подняв голову. Человек может умереть, когда его сердце перестанет биться, но настоящая любовь никогда не перестанет жить в нем. Человек жив, пока он любит. Даже после своей смерти Сашка бы жил, растворившись в своей безграничной и чистой любви к Виктории.

Весь следующий день я проработал в страшном волнении. У меня не получалось ничего, за что я только не брался. Все валилось из рук, и я никак не мог настроиться на работу, а все, потому что моя голова была занята совершенно другими вещами. Вчера тот лысый мужик угрожал Сашке расправой, а сегодня Сашка по неизвестной мне причине не вышел на работу. Я не мог оставить этого так, поэтому договорившись с другими мойщиками, я закончил свою смену пораньше и вышел на улицу. Изнуряющая жара, свойственная этому мегаполису, постепенно растворялась в вечернем прохладном ветерке. Не успел я пройти и пару домов, как мне навстречу попался Витька.

— Привет! А вы что уже все? Закончили? — удивленно спросил он.

— Сашка сегодня не работал, а я пораньше ушел, чтобы к нему сходить — не останавливаясь, ответил я.

— Говоришь он и не появлялся? — переспросил Витька и еще больше удивился.

— Ага — не сбавляя шагов, процедил я сквозь зубы.

— Я вот к вам хотел забежать, перед работой, я сегодня в ночную смену! Так и чувствовал, что что-то не так — вымолвил Витька и продолжил идти наравне со мной.

— Так ты может тоже со мной, к нему? — поинтересовался я.

— Не успею, мне же на работу надо, но часть дороги давай вместе пройдем, ты как раз мне все и расскажешь, вы же явно что-то скрываете! — с улыбкой ответил Витька.

Я никогда не любил любопытных людей, которые при малейшей возможности начинают совать свой нос в чужие дела, но Витька — это было совершенно другое. Именно в этот момент мне просто нужен был такой человек, как он. Человек, которому я мог бы выплеснуть все, что было у меня на душе и послушать его советы. Витька появился как нельзя кстати. Мы продолжили идти по первой Тверской-Ямской улице, а за нашими спинами постепенно начинали загораться вечерние огни Москвы. Я рассказал Витьке все, что происходило с нами на протяжении двух последних месяцев, попутно отвечая на его вопросы.

— Она и с ним? Правда? — удивлялся он — да ну, не может быть! Врешь ведь?