Без лишних слов

— Федя, остановись, прошу тебя, — молю слегка охрипшим голосом, но Борзый уже захватил мои губы в поцелуй, прижав меня всем своим телом к кирпичной стене. Я сопротивляюсь, хотя со стороны вряд ли это видно. Никогда прежде я не чувствовала такого раздвоения в душе, когда одна часть умоляет наплевать на все прошлое и продолжить, а другая вопит, что следует остановиться. — Я выхожу замуж, — бурчу в перерывах. Ладони Борзого греют талию, пробираясь сквозь ткань футболки. И как только его пальцы касаются моей кожи, я застонала, закрыв глаза и откинув голову назад к стене. Сумка сама собой выпала из рук, и я обвила его шею, словно дикая лоза. Всякая преграда сошла на нет, и мне было все равно, даже если нас застанут в обнимку.

— Мне наплевать на твое замужество, Варя, — прорычал, возвращая меня к реальности момента. Я чуть отпрянула от него и попыталась заглянуть в зеленые, настолько родные глаза, но была в проигрыше. Федя не желал открываться мне, и сейчас он только вновь испытывает меня на прочность. Нахмурившись, я замялась, ощущая, как в теле в области груди пронзила острая боль и стало вдруг сложно дышать. Со всей силы оттолкнула мужчину, хватая с земли свою спортивную сумку. Слезы уже жгли мои глаза и щеки, полившись градом от обиды и того, что Федя до сих пор занимает большую часть в моем сердце. Я не смогла вырвать его образ из головы, не смогла забыть того лета, когда мы многое пообещали друг другу.

— А мне наплевать на тебя, — зло протараторила, вырываясь из его крепких рук. — Оставь меня, и не смей приближаться.

— Я был вчера у твоих родителей, — оглушает новостью, которая заставляет меня замереть на месте и с испугом обернуться лицом к Борзому. Дрожащим голосом, я попыталась задать вопрос, но слова словно провалились сквозь небытие.

— Мама и Лика за границей, — глухо прошептала, не веря своим ушам. Федя шел, словно змей, постепенно сокращая между нами дистанцию. Протягивает руку, и ладонью ведет по моей щеке, смахивая последнюю слезинку. Тепло улыбается, когда легонько касается нижней губы и очерчивает контур.

— Наша девочка — красавица и смышлёная, — с умилением говорит о Лике. Улыбка не сходит с лица, и глаза Феди выражают любовь, что проснулась мгновенно, как только он узнал о существовании дочери. Я вздрогнула, представив, что он мог забрать ее у меня, и тогда моя жизнь точно превратится в самый настоящий ад. — Твой отец предложил мне сделку, — еще одна новость, от которой у меня засосало под ложечкой и подкосились ноги. Кажется, я начала понимать в чем дело, и, если сейчас Борзый озвучит мысль в слух, я потеряю сознание прямо на улице. С волнением ждала продолжения, а Федя нарочно тянул время, впиваясь в меня своими зелеными, сводящими с ума, глазами. Он опустил взгляд на мои губы и непроизвольно облизнул свои, все еще ощущая на них мой вкус. — И, если я скажу в чем заключается сделка, Варь, боюсь, — снова замолкает, сократив еще на полшага дистанцию. Теперь я ощущаю, как Борзый дышит мне в лоб, и мне дико не хочется поднимать голову, чтобы видеть его лицо и жалеть о многом, что уже случилось. Шум проезжающих мимо машин по дороге заменил музыку города, или напротив ею заполнил, превращая ежедневность в нескончаемое постоянство.

— Лика — моя дочь, — с уверенностью заявляю, увернувшись от очередного касания его руки. — Тебя не было рядом со мной, когда я узнала, что беременна, Борзый, — слова сами потекли рекой, и мне вдруг захотелось вылить всё, что я в одиночку прошла. Мужчина замер, крепко сжав свободную руку в кулак, не выражая при этом ни капли беспокойства, будто передо мной снова выросла каменная статуя в облике Федора. — Я искала тебя, звонила, — голос надрывается. Моя душа разрывается на части, стоило вспомнить то, что так долго забывалось. — Я молила бога, чтобы ты сам нашел меня, — прошептала, посмотрев на него в упор.

— Я не мог, Варь, — его признание ранит, но мне не привыкать — терплю.

— А теперь не могу я, Федь. Не стану скрывать, что Лика не твоя дочь, но по факту так оно и есть, — мотаю головой, сожалея о том, что у моей девочки никогда не будет настоящего, любящего отца и примера достойного мужчины. — Мои родители заплатят за всё, что сделали со мной. За то, что превратили нормальную жизнь в кошмар наяву, от которого я никак не могу отойти. Но Лика будет со мной, несмотря ни на что.

— Я не пытаюсь забрать у тебя нашу дочь, Варь, а, напротив, прошу выслушать и дать мне шанс, — голос груб, но Борзый все же держится, чтобы не заорать во все горло. Возможно, он так же переживает борьбу внутри себя, и не может многого сказать прямо сейчас. Тогда и не должен требовать от меня объяснений. — Просто послушай, и я отпущу тебя, если ты согласишься провести одну единственную ночь со мной, — предпринимает новую попытку, связаться со мной.

— Предлагаешь переспать с тобой, — возмутилась я, отрицательно замотав головой. — Нет! Разговор точно окончен, — отхожу от него, совсем разочаровавшись. Теперь я на все сто процентов уверена в своих намерениях, в плане, который продумывала уже несколько месяцев.