Без лица

Они могут слушать её сколько угодно, ходить на бесконечные концерты в Консерватории, в «Доме музыки», в самых известных залах Европы, где акустика подобна шёпоту на ухо, в котором самые важные слова, которых ты ждал столько долгих-долгих месяцев, – они могут слушать сколько угодно, но ничего не услышат, потому что любовь в музыке, а музыка – в каждом отдельном звуке, которые судить нельзя, которые нельзя вбивать в таблицы и оценивать с точки зрения композиционных особенностей.

Человеку, для которого другой человек – набор технических характеристик и больше ничего, не понять, как тепло может быть внутри от пёрышка, зацепившегося за рукав того, кто тебе дорог и без заслуг, и без медалей, и без чемпионского статуса.

И секрет совпадения мелодий между двумя людьми заключается не в том, что они сложились паззлом, а в построении любых интервалов между ними, даже если на какое-то количество тактов одна из мелодий исчезает и уходит в сольное произведение, чтобы затем с новой силой окунуться в тепло совместного звучания.

Начало действия объявлено, и за это торжественно поднимаются стаканы.

Эрик: На стене прекрасные блики в честь нашей встречи. (Глядя на оконное стекло) Яркие и почти не заметные.

Эля: (Перехватывая его взгляд) Какой-то геометрический узор, я бы смотрела на него вечно. Я бы написала о нём книгу.

Эрик: Так можно и написать.

Паша: (Усмехнувшись в стакан, отпивает) Напишите, господа.

Эля: Какие мы тебе господа.

Аня: Госпожа Юлия, передайте, пожалуйста, печешку мне с шоколадом.

Эля: (Передавая печенье) Извольте.

Аня: (С хрустом пережёвывая) Ах, какая печешка, не печешка, а загляденье.

Саша: Это пищевое рабство.

Егор: От него можно избавиться только с помощью тренировок. (Напрягает и показывает всем бицепс) Такой рукой не хочется брать быстрые углеводы.

Аня: (Поцеловав его в бицепс) Whatever.

Эля: (Взглянув на Эрика) Саша, а ты не находишься в экзистенциальном рабстве?

Саша: Хочу – нахожусь, не хочу – не нахожусь.

Эля: (С улыбкой) Как интересно, я бы написала об этом статью.

Паша: (Поворачиваясь в её сторону) Ты же киновед, какая статья?

Эля: (Похлопав его по голове) Какой киновед, такая и статья. Это просто выброс адреналина, немножко химии в голове.

Эрик: (Трогая пальцем край деревянного подоконника) В голове темнота.

Егор: Одно другому не мешает.

Аня: (Поднимаясь с места, внимательно смотрит на Игоря) Я скоро вернусь. (Уходит в другую комнату)

Паша: (Напевно) В добрый путь! (Наливает себе ещё рома)

Егор: (Садясь поудобнее, обращается к Саше) Так что там с твоими экзистенциальными исканиями?

Саша: (Отпивая из стакана, вопросительно поднимает брови) Какими исканиями?

Аня: (Выйдя из другой комнаты с пухлым пакетом, идёт по кухне к входной двери) Я скоро вернусь. (Выходит из дома на улицу)

Егор: (Подмигнув уходящей Ане, смотрит на Сашу) Что?

Саша: Так какими исканиями?

Егор: (Пожимая плечами) Я думал, ты в поисках экзистенциального ответа.

Эрик: (Убирая пустой стакан со стола) Кто-нибудь проголодался?

Саша: Я, скажем так, обрела определённый покой благодаря постоянно работе над собой.

Эля: Я бы съела сырку.

Эрик: (Доставая из холодильника тарелку с нарезками) Приятного. (Ставит тарелку на стол и берёт с неё ломтик сыра)

Егор: (Взяв с тарелки ломтик сыра) А звучит так, будто ты всё равно переживаешь. (Жадно ест)

Саша: (Раздражённо) Я не переживаю. (Берёт с тарелки ломтик колбасы, откусывает и с ненавистью жуёт) Я контролирую себя!

Паша: (Молча пив до этого, берёт ломтик колбасы) Тебе ли не знать, что отдых и есть напряжение всех мышц.

Егор: (Выпучив глаза) Мне бы ваши проблемы.

Некоторое время все молча жадно едят и пьют.

Эрик: В холодильнике куча еды, а я хочу покурить трубку на крыльце.

Егор: (Продолжая есть, поднимает на него глаза) Приятного.

Саша: Приятного.

Выйдя из дома, Эрик прикрыл дверь и остановился у края крыльца, руками опираясь на перилла.

Темнота и прохлада тут же обволокли его, скрывая под собой его горящие щёки.

Эрик запрокинул голову и сосредоточился на ощущении ветра в своих волосах.

Постояв так немного, он зажмурился и опустил голову вперёд.

Правый локоть упирался в перилла, а левую руку Эрик разогнул и свесил вниз.

Он медленно – сознательно замедляя движения ещё больше – спустился с крыльца и остановился, чтобы посмотреть на звёзды над головой.

«Где-то там, – сказал голос в его голове. – Летает мой спутник. Он хранит страхи и мечты, он один останется после меня. Ни статуй, ни изобретений. Просто чувства, парящие в невесомости».

Эрик пошёл во двор, дальше, к высоким – давно уже выше него – деревьям, растущим вдоль забора. Остановился, запрокинув голову, посмотрел вверх на звёзды.

Пожалел, что с собой нет карты звёздного неба.

Он достал из кармана кофты трубку с табаком и попытался прикурить, крутя колёсико зажигалки плохо слушающимися пальцами.

От рома очень хотелось пить.

Когда наконец получилось раскурить табак, Эрик снова посмотреть вверх.