Без любви (ЛП)

Шок и возбуждение одновременно вспыхивают в ее взгляде.

‒ Илайджа…

Мой палец проскальзывает внутрь.

Ее губы смыкаются вокруг него, и она начинает сосать. Втягивает в себя несколько раз.

Я притягиваю ее назад к себе. Касаюсь языком там, где еще недавно был мой палец. Я пробую ее влагу на вкус.

Она стонет, распробовав смешавшийся вкус своих соков и моего языка, я чувствую пульсацию у себя внутри, волна оргазма вот-вот прорвется наружу.

‒ Ах, черт! простите, ребята!

Дерьмо.

Пейдж соскальзывает с моих коленей и плюхается на диван.

‒ Нет. Моя вина. Не нужно было останавливаться.

Но я могу с уверенностью сказать, Пейдж уже смутилась.

Честно, я вообще сомневаюсь, что снова смогу когда-нибудь пройтись без стояка в брюках. Это невозможно, если мы собираемся тусоваться остаток ночи.

‒ Все в порядке, тупица, ‒ кричу я вслед удаляющейся Софи.

‒ Нет, простите, я просто…

‒ Закажу нам еще выпить и сразу вернусь, ‒ заканчиваю я за нее.

Она смотрит на меня, и в ее глазах я вижу незаданный вопрос. Она спрашивает, уверен ли я в том, что хочу, чтобы она присоединилась.

Я киваю ей, затем возвращаюсь на место, чтобы продолжить страдать остаток ночи.

‒ Ты в порядке? ‒ спрашиваю я Пейдж, игнорируя сильную боль в области яиц.

Я кончу позже. Сейчас важно убедиться, что у нее все хорошо.

Черт. Я сдался ей, и трахнул ее пальцем. На публике.

Ее первый раз.

‒ Говори со мной, Пейдж.

Она смотрит вверх. Ее волосы растрепались, губы припухли… Она улыбается широкой лучезарной улыбкой.

У меня дух перехватывает.

‒ Черт, да. Я к тому, это конечно пугает меня, но я в восторге. Когда повторим?

Запрокинув голову назад, я смеюсь. Так громко, как это возможно. Это безумие, потому что боль в груди становится практически невыносима.

Глава 11 Илайджа

‒ Пошли, Пейдж.

‒ Я не хочу!

С трудом сдерживая улыбку, я открываю дверцу машины Софи, пытаясь усадить в нее Пейдж.

‒ Нет. ‒ Она изрядно выпила, и теперь борется со мной, пытаясь высвободиться. ‒ Я туда не полезу.

‒ Почему это? ‒ Я отпускаю ее руки и хватаю за талию.

Обхватив меня руками за шею, она притягивает меня к себе. Без каблуков она едва достает мне до плеча, и это чертовски прелестно.

‒ Потому что ты не хочешь поцеловать меня.

Софи открывает водительскую дверь, смеясь.

Я смотрю на нее, в висках бешено пульсирует. Пусть я не настолько пьян, как Пейдж, но этого достаточно, чтобы потерять самообладание. Сопротивление ей становится невозможным.

‒ Это ты во всем виновата.

Улыбка Софи становится еще шире.

‒ Всегда пожалуйста.

‒ Что ты несешь? Благодарить тебя за то, что ты напоила ее? ‒ Не прерывая зрительный контакт, я все же пытаюсь усадить Пейдж в машину.

Пейдж легонько кусает мою ключицу.

‒ Признай, тебе ведь нравится, когда я навеселе.

Боже, помоги мне.

‒ И тебе также нравится, когда я шалю.

Серьезно, Господь Всемогущий. Помоги. Мне.

Обхватив руками мою шею, Пейдж крепко сжимает руки, по-прежнему стоя на ногах, и шепчет мне на ухо:

‒ И я не сяду в машину, пока ты меня не поцелуешь.

‒ Детка, ‒ стону я, крепче сжимая рукой ее поясницу. ‒ Я поцелую тебя, но уверен, ты хочешь большего.

Я определенно хочу.

‒ Ты прав. Мне нравится ход твоих мыслей. Давай же. ‒ Она вновь двигается в моих объятиях. ‒ Пошли домой вместе со мной, Илай.

Что это за ненормальный тест? Вся эта ночь была похожа на таран, который раз за разом с силой целил в мои яйца.

Теперь вот это.

Ворча, я поднимаю Пейдж на руки и усаживаю на заднее сидение автомобиля. Сам же поворачиваюсь, чтобы сесть на переднее.

Она хватает меня за руки и тянет к себе.

‒ Я хочу, чтобы ты сел здесь, со мной.

Софи закрывает переднюю дверь со стороны места пассажира.

‒ Ты слышал ее, здоровяк.

‒ София Линн Коллинз, ‒ со всей сладостью в голосе, на которую способен, мурлычу я.

‒ Ты ведь знаешь, что я отомщу тебе, подружка.

Она отвечает мне такой же улыбкой, но не выглядит ни капли напуганной.

Пейдж наклоняется, и, пригнув голову, смотрит на меня.

‒ Илай. Залазь же.

Я вздыхаю. Пейдж ‒ чертово ядерное оружие. И это дьявольски опасно. Я едва выдерживаю это, когда трезв, не говоря уже о том, когда навеселе.

‒ Хорошо. Подвинься, детка.

Сев на заднее сиденье, я закрываю дверь автомобиля. И даже не задумываясь, по инерции поднимаю руку вверх, чтобы она могла устроиться в моих объятиях.

Она прижимается ко мне.

Софи заводит двигатель, глядя на нас в зеркало заднего вида.

Я продолжаю хмуриться, хоть и обнимаю Пейдж.

‒ Я не шучу. Это ты виновата, что мы так много выпили.

‒ Ну, не сказала бы, что вы жаловались, ‒ парирует Софи, выезжая с парковочного места.

Не жаловался, да, потому что пытался унять постоянную ноющую боль в своем члене. И, к сожалению, не обращал должного внимания на то, сколькими напитками Софи угостила Пейдж.

‒ Меньшее, что ты могла сделать, это, по крайней мере, пить наровне с нами. Ты определенно плохо влияешь на нас.

‒ Плохо влияю? Очнись. Я же тут трезвый водитель.

Черт. Она права.

Пейдж хихикает.

‒ Мне нравится, как вы двое пререкаетесь. Задай ему, девочка! Ты классная, Софи!

‒ А как же я? ‒ не мог не задать вопрос я.

‒ Пейдж, я тоже считаю тебя клевой.

Я слышу, что Софи улыбается, когда говорит это.